Операция "Эйва" или новые злоключения Ло'ака.

За окном школы уже давно наступил закат, а в пустом корпусе девятого класса уныло сидела за своей партой сгорбленная фигура Короля вечера, он же Оло’эйктан фестиваля. Ло’ак вслушивался в затихающий праздник, отголоски которого со стадиона проникали в окна без стекол, и хандрил. Несмотря на все его планы и невероятные усилия, он так и не смог добиться самого желанного для себя финала вечера — поцелуя рифовой принцессы. А ведь он даже написал для нее песню! И пускай Са’ра, которая послужила подопытным кроликом для его творчества, кривилась, вслушиваясь в скрипучий баритон голоса парня, она была приятно поражена словами песни и оценила его старания фразой «Если бы Нетейам написал бы для меня такое, мои трусики уже болтались бы на его соблазнительной моське». Постукивая пальцами по видавшей виды деревянной поверхности парты, изрисованной и исцарапанной легендарной у многого поколения учеников темой "если ты не голубой, нарисуй вагон другой", парень начал тихо напевать слова своей песни, с удивлением понимая, что его голос вполне сносен, если не слишком повышать голос:

Стальное тело пассажирского удава,

Открыло двери и в проеме вот она,

Улыбка скромная и все, меня не стало,

Сердечко тут же поняло, что все хана!

На сто процентов зацепив мое внимание,

Глазами яркими сверкая как заря,

Ты счастье бирюзового создание.

Цирея, как же я люблю тебя!

На его плечи легли две нежные ладошки, и нос тут же учуял тонкую смесь ароматов фруктов и морского бриза, сводящие его с ума. Улыбка непроизвольно осветила хмурое лицо, а в желтых глазах загорелись звездочки узнавания. В его подрагивающем ушке послышался самый желанный голос на свете, прошептавший:

— Это было великолепно Ло! И я тоже тебя люблю!

Цирея переползла на коленки своего парня и, обхватив его щеки ладонями, уставилась в манящую желтизну его глаз. Не в последнюю очередь благодаря выпитой каве, она совершенно не испытывала привычного смущения, поглаживая большими пальцами гладко выбритые виски. Ло’ак облизнул свои пересохшие губы, не мигая разглядывая манящие пухлые губы подруги. Из его груди раздалось тихое урчание, непривычное даже для него самого. Он подался вперед, и рифовая тут же припала к нему в сладком поцелуе. Сознание паренька тут же утонуло в фейерверках невероятных ощущений от вкуса ее губ. Ведь один поцелуй с любовью гораздо дороже, чем тысячу поцелуев без любви. Счастью ушастика не было предела. С трудом оторвавшись от поцелуя, он с удивлением обнаружил собственный ладони на упругой попке Циреи, которая явно наслаждалась его ласками.

— Слушай, Рея, а что ты сегодня вечером делаешь? Ты не подумай плохого! А если подумаешь: как тебе идея? — спросил Ло’ак Цирею и уткнулся носом в изгиб нежной шеи, вдыхая сводящий с ума аромат девушки.

— Ло. Милый. Ты же понимаешь, что мой брат скорее всего уже очухался, а мать ему строго-настрого велела блюсти мою девичью честь! Вряд ли у нас получится уединиться.

— Да уж… — пробормотал парень, покрывая нежными поцелуйчиками бирюзовую шею. — Нужно будет попросить Са’ру подобрать твоему брату подружку. Тогда он наверняка ослабит контроль! У него же в клане невесты нет? Или не дай Эйва жениха?!

Цирея тихо засмеялась, напоминая своим смехом звон колокольчиков, раскачивающихся на ветру.

— Нет, шутник! Ни невесты, ни жениха у моего брата нет! Он будущий вождь клана и не спешит с выстраиванием отношений. Тем более без одобрения подходящей кандидатуры нашей матерью. Вряд ли ему предоставят свободу выбора!

— Да уж, мама у тебя на’ви со стальными яйцами! — пробормотал Ло’ак, — Я даже не уверен, подойдет ли ей моя кандидатура в качестве твоего парня.

— ЦИРЕЯ!!! Цирея, ты где?! Нам пора домой! — раздался истошный вопль Аонунга снаружи.

Ло’ак, пока еще позволяло время, вновь припал к пухлым от поцелуя губам девушки и постарался запомнить каждый миг этого сводящего с ума поцелуя. Именно воспоминание о своих ощущениях позволило ему молча стерпеть поток обвинений со стороны рифового и даже отвезти его домой на своем икране, пока Цирея добиралась на банши с Са’рой. В доме уже все спали, и он, пробравшись в свою комнату, скинул с себя облачения и завалился в кровать, все так же мечтательно разглядывая кусочек звездного неба, видимый из открытого окна. Практически все сегодня прошло по его плану, и он продолжал смаковать полученный поцелуй и вспоминать нежность ее кожи под своими пальцами. Таким счастливым он еще не засыпал ни разу в жизни.