Операция «Эпсилон»

Дальний Восток в первый час атаки расстреливался баллистическими ракетами не столь массированно, как срединная Россия. Этим типом оружия удар был нанесён по нескольким крупнейшим объектам энергетики, по базам Тихоокеанского флота и объектам противовоздушной обороны. А ближе к исходу первого часа войны уже прилетели крылатые ракеты. Ими уничтожались электростанции, узлы передачи энергии, склады вооружения и топлива. Некоторые заряды «томагавков» были маломощными атомными, а большинство – обычные. Но как и на западе страны, тут американцы наносили много ударов нейтронными боеприпасами, чаще всего по объектам ПВО, а также узлам связи и пунктам радиоэлектронного противодействия. Нейтронное излучение не только убивало людей на этих объектах и вблизи них, но и вызывало наведённую радиацию, что ставило под вопрос возможность дальнейшего пребывание персонала на этих объектах и функционирование их аппаратной части.

Имелся примечательный момент. Довольно скоро обнаружилось, что американцы не наносят ударов по двум районам: по Татарии и Башкирии, а также по Северному Кавказу. И ладно Кавказ, но Татария – самый промышленно развитый регион России! И ведь не только гражданским производством он напичкан, но и двойного назначения, и несколько заводов – чисто военного профиля. Однако, по всей видимости, пять взрывов, что произошли на землях этих республик, были результатом отклонения баллистических ракет, направленных на цели в других районах.

В Башкирии было три взрыва: один – возле границы с Челябинской областью, два – вблизи Оренбуржья. Жертвы были, были и разрушения, но боевые блоки всё же сработали далеко не в самых населённых и развитых районах. Схожая ситуация и с Татарией. Там было два взрыва по триста пятьдесят килотонн, что само по себе грандиозная катастрофа, но оба – не по крупным населённым пунктам и не по важным производствам. Один взрыв на границе с Удмуртией, другой – на границе с Ульяновской и Самарской областями. На республики надвигались облака радиоактивных осадков из соседних регионов, но разрушений, как в тех, не было.

Примерно тем же образом обстоятельства складывались и с Кавказом. Вообще, на юге европейской части России не было такой мощной бомбёжки, как в её северной и центральной частях. Уже от Ростовской и Астраханской областей, Калмыкии и далее, южнее, не было поражений межконтинентальными баллистическими ракетами. Правда, на втором часу атаки и позже приходили сообщения об ударах крылатыми ракетами, в том числе и не менее двух подрывов нейтронных боеприпасов на объектах ПВО. Но эти удары были в самых северных районах региона, а по республикам Кавказа не было произведено ни одного выстрела.

***

Подполковнику Калинину поступил вызов от офицера отдела общей связи Генерального штаба. Тот потребовал объяснения, почему отсутствует связь бункера Генштаба со штабами ряда крупных подразделений, вплоть до целой армии. Калинин объяснил, что, скорее всего, причина в обрывах кабелей или выходе из строя аппаратуры непосредственно на диспетчерских пунктах связи. Сказал, что он может что-либо исправить в том случае, если кабели в сохранности, а аппаратура абонентов работоспособна. У него всё под контролем, а разбираться надо непосредственно на тех объектах, связь с которыми прервана. Офицера, видимо, такое объяснение не удовлетворило, он огрызнулся: «Зачем вы тогда вообще нужны?» – и прервал связь.

Через минуту, однако, по красному телефону позвонил оперативный дежурный Генерального штаба. Он громким резким басом представился (генерал-лейтенант Коршунов) и в грубых выражениях потребовал от Калинина объяснить всё ту же проблему отсутствия связи с подразделениями. Подполковник занервничал от такого обращения к нему, стал несколько сбивчиво объясняться. Генерал прервал его и перешёл уж вовсе на повышенный тон, требуя, чтобы Калинин говорил внятно и громко, как подобает военному человеку. Калинин и рад был бы отрапортовать, как полагается, только военным он был номинальным, и стал с трудом подбирать слова, хотя ещё пару минуту назад в пределах рабочей компетенции картина ему была совершенна ясна. В конце концов, генерал заорал: «От ответственности увиливаете? На других сваливаете?! Под трибунал у меня пойдёте! Расстреляем за саботаж, по закону военного времени!»

Пошли короткие гудки.

– Получил втык от генерала, Денис Михайлович? – взглянув на Калинина, спросил с серьёзным видом Краницкий.

Инженер-подполковник, совершенно растерянный, молча прошёл к своему рабочему месту и сел.

– Они, наверное, сейчас звонят всем подряд и орут, и требуют. А что ещё остаётся? … (Прочухали) страну. Дали себя за нос провести.

– Ну а мы тут при чём? – вступился за Калинина Мацкевич. – У нас всё нормально, работаем. Если к нам сигнал не идёт, что мы можем сделать? Пусть звонят по обычной связи, может, дадим совет. А если мы не знаем где, что и как, чем мы им можем помочь? Что толку чинить у себя дома телевизор, если Останкино горит?! Понимать же надо!

Он постучал себя по лбу ладонью.