Читаем Операция "ГОРБИ" полностью

ПЕРВЫЙ тактический прием. Подмена проблем современности историческим прошлым. Одни яркие и неоднозначные исторические факты «отбеливаются», а другие — заведомо «очерняются». Так, например, с приходом к власти Н. Хрущева началась настоящая истерия вокруг «культа личности» и имени И. Сталина, который из вождей был низвержен до «тирана» и «деспота, загнавшего полстраны в лагеря». Почему же игнорировалось тотальное уничтожение американцами коренных жителей — индейцев? Почему «атомная бомба Л. Берии» получила имидж оружия массового поражения для уничтожения всего человечества, и при этом никак не учитывалось, что именно атомный проект Берии потянул за собой и скачкообразное развитие всей атомной энергетики в Союзе? А главное, что к моменту завершения «атомного проекта Берии» американцы уже почти создали свою атомную бомбу, и более того, игнорировалась гибель сотен тысяч японцев от ядерной атаки на Хиросиму и Нагасаки со стороны Америки? Так работает пропаганда.

ВТОРОЙ прием — проецирование проблем современных на прошлое. Например, вялотекущий конфликт Нагорного Карабаха. Политическая напряженность между Арменией и Азербайджаном в этой точке земного шара создавалась не годами, а десятилетиями. Однако достаточно привлечь либеральную «пятую колонну» зарубежной прессы и напечатать несколько гневных статей на тему «суверенитета» и «независимости», чтобы этот древний тлеющий конфликт взорвался войной. Этот прием ведения информа-

ционной войны предполагает, что конкретные политические решения, необходимые в исторической обстановке прошлого, вдруг начинают рассматриваться в контексте современности. Вот еще пример. Работа «сталинской контрразведки СМЕРШ» западной прессой признается «жестокой» и «недемократичной». А ведь СМЕРШ работал в годы Второй мировой войны, а не в мирное время! И работал против фашистов, надо сказать, эффективно. Напротив, экономическая модель нэпа В. Ленина как компромиссная и вынужденная мера «переломного периода» для страны, разрушенной Первой мировой войной, вдруг начинает активно предлагаться как универсальное «лекарство» для... оздоровления стабильной плановой экономики конца XX столетия! Искусственное смешивание разнородных исторических контекстов!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иван Грозный
Иван Грозный

В знаменитой исторической трилогии известного русского писателя Валентина Ивановича Костылева (1884–1950) изображается государственная деятельность Грозного царя, освещенная идеей борьбы за единую Русь, за централизованное государство, за укрепление международного положения России.В нелегкое время выпало царствовать царю Ивану Васильевичу. В нелегкое время расцвела любовь пушкаря Андрея Чохова и красавицы Ольги. В нелегкое время жил весь русский народ, терзаемый внутренними смутами и войнами то на восточных, то на западных рубежах.Люто искоренял царь крамолу, карая виноватых, а порой задевая невиновных. С боями завоевывала себе Русь место среди других племен и народов. Грозными твердынями встали на берегах Балтики русские крепости, пали Казанское и Астраханское ханства, потеснились немецкие рыцари, и прислушались к голосу русского царя страны Европы и Азии.Содержание:Москва в походеМореНевская твердыня

Валентин Иванович Костылев

Историческая проза
Александр Македонский, или Роман о боге
Александр Македонский, или Роман о боге

Мориса Дрюона читающая публика знает прежде всего по саге «Проклятые короли», открывшей мрачные тайны Средневековья, и трилогии «Конец людей», рассказывающей о закулисье европейского общества первых десятилетий XX века, о закате династии финансистов и промышленников.Александр Великий, проживший тридцать три года, некоторыми священниками по обе стороны Средиземного моря считался сыном Зевса-Амона. Египтяне увенчали его короной фараона, а вавилоняне – царской тиарой. Евреи видели в нем одного из владык мира, предвестника мессии. Некоторые народы Индии воплотили его черты в образе Будды. Древние христиане причислили Александра к сонму святых. Ислам отвел ему место в пантеоне своих героев под именем Искандер. Современники Александра постоянно задавались вопросом: «Человек он или бог?» Морис Дрюон в своем романе попытался воссоздать образ ближайшего советника завоевателя, восстановить ход мыслей фаворита и написал мемуары, которые могли бы принадлежать перу великого правителя.

А. Коротеев , Морис Дрюон

Историческая проза / Классическая проза ХX века