Операция «Гроза плюс» (СИ)

Премьер-министр открыл кожаную папку, — Тут, товарищи, прыжки выше головы грозят поломанной шеей, и поэтому в первую очередь Российская федерация предоставит Советскому союзу всю необходимую техническую документацию на производство самых удачных моделей боевых самолетов периода Великой Отечественной войны. Начнем с истребителя Миг-3, выпуск которого советская промышленность уже осваивает. Отличный высотный чистильщик и перехватчик, он уступает истребителям противника в маневренности на высотах ниже четырех километров, и вдобавок, серийная модификация обладает слабым, чисто пулеметным вооружением. Наши специалисты считают, что этот самолет может быть выпущен весьма ограниченной серией, для использования по прямому назначению, удержания господства по высоте в воздушном бою. Все. Ни для каких иных целей, кроме разве что перехвата высотных разведчиков, этот истребитель использован быть не может. После выпуска установочной серии, его место на конвейере должен занять истребитель товарища Поликарпова И-185 со звездообразным мотором АШ-82Т мощностью 1900 лошадиных сил. Что интересно, соответствующие самолеты давно списаны, но как выяснилось, законсервированные новенькие моторы исправно хранятся на мобскладах. Также на советские авиамоторные заводы будет передана полная технологическая карта на производство этой самой совершенной версии известного вам двигателя М-82.

Одновременно, на заводах выпускающих в настоящее время устаревшие самолеты И-153 и И-16, необходимо развернуть выпуск истребителя И-180, конструкции все того же товарища Поликарпова…

Поликарпов и Ильюшин ревниво переглянулись, двигатель М-88, который Поликарпов поставил на И-180, уже использовался в дальнем бомбардировщике ДБ-3, конструкции Ильюшина. В нашем прошлом уже готовый к производству истребитель И-180 в серию не пошел, вместо него свет увидели такие уродцы, как Як-1 и цельнодеревянный ЛаГГ-3.

Заметив некоторое смятение в рядах своих гостей, и откровенно скучающих генералов, Президент быстренько свернул тему разговора,

— Коллеги, наверное, лучше сделать так. Если все согласны с тем что, лучше быть сильным и здоровым, чем слабым и больным, то перейдем к тому вопросу как этого добиться. Сейчас мы экипируем всех вас в соответствии с климатом и местными реалиями. А потом товарищи Захаров, Поликарпов и Ильюшин поедут в ЛИИ ВВС, обговаривать вопросы со специалистами. Сразу хочу сказать, мы планируем, что на новые самолеты будут устанавливаться электрооборудование, системы связи и вооружение нашего производства. Чтоб, если попал летчик хоть одним снарядом в «Юнкерс» или «Хейнкель», так сразу вдребезги. И нам приятно, и немцы долго мучиться не будут.

Товарищ Катуков поедет в Кубинку, тут недалеко. Там ему покажут натуральный «Мир Танков», а также «Танковый балет» и «Танковый биатлон». Вместе с ним на ознакомление с нашей техникой можно отправить товарища Рокоссовского, как опытного войсковика. Товарищи генералы и маршалы Шапошников, Василевский, Шойгу, Герасимов, Шаманов уединятся в соседней комнате и займутся стратегией. Очень серьезно займутся.

Коллеги Рогозин и Косыгин… — заметив недоуменный взгляд Косыгина, Путин пояснил, — Привыкайте к мысли, Алексей Леони… тьфу ты, Николаевич, и вас не минует доля сия. А вы как думали, с чего это вдруг нарком текстильной промышленности вдруг угодил в такую командировку? Вы у нас самый лучший руководитель советского правительства, за все семьдесят четыре года советской власти. Вот вам и доверили, так сказать, представлять СССР в нашем времени. Кадры, как говорится, решают все. Могу дать вам совет, просите побольше, Дмитрий Олегович, ради пользы дела, у нас не жадный.

Президент посмотрел в конец стола, где тихонько, не привлекая ничьего внимания, сидели два чекиста, и неожиданно произнес, — А вот коллег Архипова и Судоплатова я попрошу остаться и побеседовать со мной с глазу на глаз.

09 августа 1940 года,

07:30. СССР. Подмосковье.

Когда автобус с советской делегацией скрылся в туманном облаке, полковник Омелин повернулся к Берии и вежливо, но твердо ответил,

— Товарищ генеральный комиссар государственной безопасности, вы извините, но у меня есть приказ нашего высшего руководства, во избежание каких-либо недоразумений, все вопросы подобного рода обсуждать только в присутствии товарища Сталина. А приказы, как вы понимаете, требуется исполнять. Я полагаю, что нам с вами, лучше обсудить те вопросы, что непосредственно входят в нашу компетенцию.

Берия, для которого слова полковника стали чем-то вроде ушата холодной воды, побагровел от ярости, засопел, хотел было что-то сказать резкое, но, в последний момент удержался, и лишь пробормотал под нос несколько слов по-грузински. Полковник Омелин, отработавший в свое время «Пятидневную войну» в Южной Осетии от звонка до звонка, усмехнулся про себя, и сделал вид, что не понял слов Берии.