Операция «Инновация»

– Именно так. Причём у нас есть и система дополнительных подсказок. Слова «Хорошо» или «Ясно», сказанные Иришкой в начале, когда она видит запись, будут означать, что число точно меньше пятидесяти. И если я вдруг что-то прослушал или засомневался, правильно ли всё посчитал, я могу тянуть время перед зрителями, сказав, что чувствую, что это меньше половины, и Иришка срочно повторит для меня послание только другими словами. Разделительное число пятьдесят – это слово «Отлично». Помнишь, ведущий назвал на сцене это число?

– Да, и твоя сестра при этом вообще ничего не говорила.

– Верно. Она сказала «Отлично», и для меня этого было достаточно. А все другие оторопели, потому что вычислить систему уже не могли. Если бы это было не круглое число, а, например, пятьдесят семь, Иришка добавила бы к слову «отлично» нужное количество зашифрованных единиц со словом «число» на конце, и я бы всё равно её понял. А если бы на листе было написано «шестьдесят, семьдесят, восемьдесят»… Ей не нужно было бы выстраивать длинные предложения, достаточно произнести ключевое слово «Никита» после слово «отлично» следующим, послеследующим и так далее, чтобы я понял, что эти десятки надо прибавлять к пятидесяти.

– Ой, это уже за гранью возможного, – засомневался Глеб.

Никита поспешил возразить:

– Да вовсе нет. Дело практики. Мы иногда всей командой просто так, от нечего делать, перебрасываемся числами, чтобы окружающие нас не поняли. Это, кстати, Вероника придумала для нас такую забаву. Её идея. И фокусы прокатывают на «ура» на всех праздниках.

Глеб озадачился.

– Да, наверно, надо практиковаться, чтобы соображать быстрее. Слушай, а как быть с трёхзначными числами?

– Также. Только там три ключевых слова: Имя адресата (в данном случае моё), слово «число» и слово «ответ». Соответственно символизирует сотни, десятки и единицы. Есть своё разделительное слово, и слова восклицания в самом начале, указывающие, что число меньше половины или больше. Надёжный сговор, немного практики, загадочные лица, и дело в шляпе.

– Понятно. Фокус, действительно, отличный. И вопрос с четырнадцатым столиком тоже попал в тему. Я даже из-за ваших спин видел, как Елизавета прыгала и изумлялась. Но как ты узнал, что ведущий почешет себе лоб?

– Никак. Так чисто, сказал, навскидку. Но поскольку все люди постоянно трогают себе лицо, особенно, если им об этом сказать, был шанс, что это сработает. И, кажется, у нас получилось.

Глеб засмеялся:

– Ещё как получилось! У меня ни разу в жизни не было подобного приключения. Я сам не ожидал, что наша авантюра удастся.

– Ай, пустяки. Ничего необычного. Мы с ребятами постоянно попадаем в какие-нибудь истории и уже привыкли, что приходится изобретать что-то в последний момент. И обычно нас вытягивают именно девчонки. Вероника – она умная, всегда что-нибудь придумывает. А Иришка – просто везучая. А сегодня, видишь, и я не подкачал.

– Ты большой молодец, Никита. И сёстрами своими, наверно, тоже гордишься?

– Конечно. Только у меня одна сестра: Иришка. С Вероникой и Лёхой мы не родственники. Мы друзья.

– А, так вы просто вместе учитесь? Вы из одной школы?

Никита кивнул и немного помрачнел:

– Да, из одной. Из школы-интерната. Мы детдомовские.

– Ой, я не знал, – Глеб неуверенно заёрзал на месте. – Я думал, что вы многодетная семья, и настолько привыкли друг к другу, что другие ребята вам не интересны, и именно поэтому вы держитесь только вместе и не хотите общаться с кем-то ещё.

Никита сразу уяснил истинную подоплеку вопроса:

– Держимся вместе мы, потому что это основной закон выживания в трудных условиях. Запомни: преодолевать трудности всегда лучше командой. А если ты сейчас говорил о том, что Вероника не спешит завязывать с тобой дружбу, то это так и есть, – напрямик выпалил Никита. – Она осторожничает. Она переписывалась одно время с ребятами из Москвы, а потом поняла, что вы все одинаковые.

– В каком смысле: одинаковые? – не понял Глеб.

– По поведению. Ты не сердись на меня, Глеб, но вы все, москвичи, большие хвастуны и показушники. Вас интересуют только вы сами, и других людей вы замечаете опять же, если это каким-то образом решает ваши задачи и облегчает вам жизнь. А окружающих это задевает. Вот Вероника и не торопится открывать тебе душу.

– Но, Никита, это же неправда! Мы такие, как и все! Обыкновенные. И с чего Вероника вообще решила, что я москвич? – удивился Глеб. – Я так-то в Петербурге родился. А в Москву к отцу мы с братом недавно переехали. И я ей об этом не говорил.

– А об этом не нужно говорить. Я же сказал: вас автоматически слышно и видно. Вспомни сам, как ты позвал нас на экскурсию в технопарк. Ты объяснил, что это тебе поможет сделать классные фотографии. А сколько раз за утро, ты продемонстрировал всем свой новый телефон последней модели? Сколько раз упомянул на экскурсии, какие новинки видел в Дубае, и рассказал на обеде, в каких городах лучшие рестораны? Это, конечно, интересно, но это всё хвастовство.

Глеб насупился:

– И что теперь, раз вы приехали из глубинки, то окружающие должны выглядеть, как и вы, чтобы казаться вам симпатичными?