Операция "Изольда"

— В этом мире уже есть боги, и я бы сказал, их слишком много, — перебил меня мудрый Т'чолку. — Есть Древние… а еще Старцы, магия которых совершенно иная. Но они тоже боги, они создали вас, людей, и шогготов. А вы, в свою очередь, вознесли в ранг богов тех, кому достались лишь крошечные частицы той мудрости, о которой мы говорим. Есть еще Ми-го и многие другие, кому нет дела до этой мелкой планеты. Если же кто-то обретет часть мудрости Древних, он изменится. Его провозгласят богом, но он не принесет мира на Землю. Знания, которые он обретет, изменят его, возвысят над особями своего племени, сделав могущественным Иным. И к чему это приведет? Обретший знания будет искать знаний еще больших, ему станет тесно среди пантеонов земных богов, и разразится новая Великая война… Именно по этой причине Ктулху после победы над Старцами и Ми-го погрузил себя в вечный сон.

— Выходит, пробуждение Ктулху грозит нам новой войной.

— Ужасной войной, последствия которой вам невозможно представить. Материки покинут свои основы, и моря, вскипев, выйдут из берегов… Впрочем, у вас в религии есть свой вариант апокалипсиса.

Я согласно кивнул, вспоминая строки из Откровения Иоанна Богослова…

Сам же Р'льех, если смотреть на него сверху, больше всего напоминает шестиконечную звезду, в центре которой располагается храм Ктулху, а лучи являют собой различные обители. Один из лучей открыт морским волнам, другой — прячется под воздушным пузырем. Я видел издали еще один, где бушевало подводное пламя, но что скрывается в трех остальных лучах, нам так и не сказали.

— Р'льех — город величайший в этой звездной системе, и негоже простым людям знать тайны его. Он существует во всех плоскостях Земли, и много больше даже знаменитого Ми-гота на планете, которую вы называете Плутоном…

(Часть страниц в записках отсутствует.)

Та часть города, что находилась под воздушным пузырем, была достаточно велика для нас — и в то же время являла собой крошечную часть Р'льеха. И большую часть территории занимала библиотека. Тысячи, миллионы свитков и книг. Казалось, здесь собрано все, что когда-либо было написано человеком, и не только им. Большая часть библиотеки там, где хранились письменные памятники иных цивилизаций Земли, была для меня закрыта, но и та часть, куда я имел доступ, просто потрясала. Никогда не думал, что человечество столь плодовито.

Однако меня интересовал лишь зал оккультных наук. Тут хранился «Некрономикон» Аль-Хазреда, «Мистерия червей» Людвига Принна, «Тайные культы» Вон Юнца, «Осколки потерянных империй» Доцмана и многие другие книги, запрещенные в мире людей. Мне же как знающему все языки Земли не составляло труда изучать их. Однако я вынужден был потреблять знания Древних маленькими дозами — в больших количествах эти знания подобны яду. Они разъедают разум.

И в самом деле, несмотря на мудрость и суть познания вещей, «Некрономикон» содержит в себе много страшных тайн, вырванных у Древних Аль-Хазредом, человеком безумным, положившим свою жизнь на чашу весов познания. С трудом разбирая арабские письмена, выведенные дрожащей рукой на выделанной человеческой коже, я на основе кратких строф «Книги Мест» — одной из частей «Некрономикона», пытался представить, что же, в самом деле, видел этот человек, и то, что подсказывала мне фантазия, пугало и одновременно восхищало меня. В эти мгновения я начинал понимать сенобитов — древнюю секту, отколовшуюся от ессеев еще в библейские времена. Сенобиты проповедовали наслаждение через боль, и я считаю, что чтение «Некрономикона» сравнимо с их муками, поскольку является и наслаждением одновременно. Да, это сложно объяснить, но в дни заточения в Р'льехе я, словно настоящий мазохист, мучился в снах, где фантазия рисовала мне ужасные картины, пред которыми видения Босха не более, чем детские фантазии. А утром, очнувшись в холодном поту, я вновь шел в библиотеку, чтобы узнать о новых ужасах, что видел Аль-Хазред:

«Человек обитает на малом островке неведения, не подозревая о морях безумных нелепостей, окружающих сей малый мирок.