Операция 'Карантин'

Никита опять уткнулся в газету, но не дочитал и половины статьи, как на него пала чья-то тень. Он поднял голову. Перед ним стоял с позором изгнанный из вездехода белобрысый мальчишка и рассматривал Никиту самым, что ни на есть, наглым образом. На его худеньком, загорелом теле ничего, кроме огромных, вероятно отцовских, штанов, закатанных до колен и подпоясанных веревкой, не было. Вид у пацана был независимый и в какой-то степени агрессивный: левую руку он держал в кармане, правой потирал покрасневшее ухо, а сам изучающе смотрел на Полынова. И было в его взгляде нечто такое, что невольно роднило пацана с "вождем краснокожих" из рассказа О.Генри. Казалось, глядя на Никиту, он решает весьма трудную задачу - то ли ему этому служивому булыжником в глаз засветить, то ли печеную картошку прямо из костра, с пылу с жару, за шиворот сунуть и ногой раздавить.

- Что, не дали войнушку победоносно завершить? - подмигнул Никита. - А победа, небось, была так близка...

Пацан перестал теребить ухо и презрительно плюнул себе под ноги.

- У тебя закурить найдется? - нахально спросил он хрипловатым голосом. Ухо у него было знатным - горело ярким пламенем даже сквозь загар, но боль пацан переносил стоически, с гордым достоинством исконного врага бледнолицых. С таким характером его наверняка пороли, как сидорову козу, по пять раз на дню, так что тумаки, подзатыльники и дранье ушей ему были не в диковинку.

- А водки тебе стакан не налить? - рассмеялся Никита.

- Не... - простодушно заулыбался пацан щербатым ртом. - Водку я не люблю. Один раз попробовал, так блевал дальше, чем видел. Вот пиво - это да! Пиво я люблю.

- Чего нет, так это пива, - развел руками Никита.

- Ты мне зубы не заговаривай! - скорчил недовольную гримасу пацан. Закурить дашь?

- И здесь тебе не повезло, - усмехнулся Никита. - Не курю и тебе не советую.

- Дались мне твои советы, - пренебрежительно скривил губы пацан, по-крутому, с цыканьем, сплюнул сквозь щербатые зубы и вихляющей походкой, явно кому-то подражая, направился по своим делам. Некурящий Никита стал ему неинтересен.

"О времена, о нравы..." - невесело подумал Полынов. Когда он был пацаном, мечтал стать космонавтом. И все ребята во дворе космосом бредили. А нынешних пацанов больше "зона" влечет - там их кумиры...

- Эй, хлопец! - позвал он. - Мороженого хочешь?

Мальчишка остановился и недоверчиво смерил Никиту взглядом.

- Оно у тебя что - в кармане тает? Или ты сексуальный извращенец и в кусты меня заманиваешь?

Полынов поперхнулся.

- Как погляжу, образование у тебя выше крыши, - хмыкнул он. - Нет у меня в кармане мороженого, и в кустах я его не спрятал. Зато в кармане есть деньги. - Он достал три червонца. - Сгоняешь в кафе, купишь две порции мне и тебе. Лады?

- Заметано!

Пацан выхватил деньги и умчался. Никита запоздало подумал, что он вряд ли вернется, но ничуть не расстроился. И бог с ним. Невелика потеря.

Но через пару минут пацан возвратился, однако принес почему-то лишь одну порцию.

- Держи, солдат, - сунул он вафельный стаканчик в руки Полынову и уселся рядом на скамейку.

- А себе почему не взял? - спросил Никита. - Денег не хватило?

Пацан молча запустил левую руку по локоть в карман своих необъятных штанов, достал пачку "Marlboro", распечатал, сунул в рот сигарету, затем той же манерой извлек из правого кармана зажигалку и прикурил.

- Фраера мороженое не хавают, - презрительно процедил он уголком рта.

- Н-да, - повел плечом Никита. Он откусил от мороженого и покосился на мальчишку. - Слушай, а как ты относишься к симметрии?

Пацан подозрительно уставился на него, готовый в любой момент дать деру.

- А чо это? Типа ремня?

- Несколько из другой области, - улыбнулся Никита и начал терпеливо объяснять: - Симметрия - это зеркальная похожесть. Вот твоя левая рука и по виду, и по форме, и по цвету, и по размеру похожа на правую, но в то же время является как бы ее зеркальным отражением. Видел себя в зеркале?

Пацан кивнул.

- Когда ты поднимаешь правую руку, твое отражение в зеркале поднимает левую. Так же симметричны ноги, глаза...

- Короче, филозоф, - буркнул пацан. - Что мне с этого причитается?

- Вот я и спрашиваю, как ты к симметрии относишься? - повторил вопрос Полынов, гася улыбку по поводу "филозофа".

- Как отношусь? - Мальчишка посмотрел на свои руки, ноги, пошевелил пальцами. - Нормально... - неуверенно протянул он.

- А раз нормально, - нехорошо осклабился Никита, - то я сейчас верну симметрию твоим ушам. Чтобы и левое ухо стало таким же красным и оттопыренным, как и правое!

- Но-но! - Пацан резко переместился по скамейке к краю. - Руки прочь от свободной России! Не для того, понимаешь, кровь за демократию у Белого дома проливали, чтобы тут всякие за уши драли! Даешь свободу личности!

Против воли Никита улыбнулся. И смешно, и горько стало ему от выспренней мальчишеской тирады. Воистину, не понимает дитя, что творит, что говорит.

- Тебя что, дома за курево не дерут?

- Дерут, - честно признался пацан, настороженно следя за Полыновым, и явно назло ему затянулся сигаретным дымом. - Еще и как дерут. Ремнем по чем попало. И ты хочешь?