Операция «Катамаран». Падение. После похорон

— Благодарю вас, я не курю. Вас, должно быть, удивляет мой визит. По правде говоря, совесть у меня не совсем спокойна. Несколько недель назад я обещал Коре навестить ее. Обычно я бывал у нее раз в год. В последнее время у нее появилось хобби — скупать картины на местных распродажах, и она хотела, чтобы я взглянул на некоторые из них. Я ведь по профессии художественный критик. Само собой, большинство Кориных приобретений оказывались жуткой мазней, но вообще-то это не столь уж бесперспективное дело. Естественно, на каждой интересной распродаже присутствуют опытные перекупщики, так что на шедевры рассчитывать не приходится. Впрочем, иногда можно задешево приобрести что-нибудь довольно ценное. Кора к тому же была уверена, что у нее нюх на картины. На самом деле она была совершеннейшим профаном. Хотела, чтобы я приехал и взглянул на Рембрандта, которого она купила в прошлом году. Подумать только, Рембрандта! Копия — и при этом жалкая! Однажды ей действительно посчастливилось подцепить довольно приличную гравюру Бартолоцци, к сожалению, несколько подпорченную сыростью. Я продал ее потом для Коры за тридцать фунтов, и, разумеется, она возликовала. Я получил от нее восторженное письмо насчет итальянского примитивиста, которого она ухватила на каком-то аукционе, и обещал заехать посмотреть.

— Кажется, вот он, — сказала Сьюзен, указывая на одну из картин на стене.

Мистер Гатри встал, надел очки и подошел поближе.

— Бедная милая Кора, — произнес он наконец.

— Тут еще много других, — вставила Сьюзен.

Мистер Гатри неторопливо приступил к осмотру сокровищ искусства, собранных преисполненной надежд миссис Ланскене. Время от времени он сожалеюще прищелкивал языком или вздыхал. Наконец он снял очки и повернулся к Сьюзен:

— Грязь, миссис Бэнкс, замечательная вещь. Она покрывает романтической патиной самые ужасающие образчики бездарнейшей мазни. Боюсь, что Бартолоцци был удачей новичка. Бедняжка Кора. Но это делало жизнь для нее интереснее. Я благодарен судьбе за то, что мне не пришлось разочаровывать ее. Ну, миссис Бэнкс, я больше не вправе посягать на ваше время.

— Не хотите ли выпить с нами чаю? Он, наверное, уже готов.

— Вы очень добры, — охотно согласился критик, а Сьюзен вышла на кухню.

— Тут пришел некий мистер Гатри, и я пригласила его к чаю.

— Мистер Гатри? Ну, конечно, он ведь был большим другом милой миссис Ланскене. Знаменитый критик. Как удачно: я как раз напекла лепешек, и у меня найдется немного домашнего земляничного джема. Чай уже готов. О, прошу вас, миссис Бэнкс, не поднимайте этот тяжелый поднос, я сделаю все сама.

Тем не менее Сьюзен взяла поднос, а мисс Джилкрист последовала за ней с чайниками. В гостиной она радушно поздоровалась с гостем, и чаепитие началось. Мистер Гатри не скупился на похвалы домашним деликатесам, и мисс Джилкрист расцвела от этих комплиментов. Все действительно было восхитительно на вкус. Ясно, что тут мисс Джилкрист в своей стихии. Разговор, естественно, зашел о покойной хозяйке дома, и мистер Гатри между прочим сказал:

— Наверняка ее убил не какой-то случайный бродяга. Я, кстати, могу представить себе возможные причины ее убийства.

— Какие же? — быстро спросила Сьюзен.

— Она всегда была неосторожна, очень неосторожна. Кора, как бы это получше выразиться, обожала показывать, какая она, дескать, умная и как много знает. Ну, вроде ребенка, случайно вызнавшего чей-то секрет. Кора всегда выбалтывала чужие секреты, о которых ей удавалось пронюхать. Выбалтывала, даже если обещала молчать. Ничего не могла с собой поделать, это было у нее в крови.

Сьюзен молчала. Мисс Джилкрист тоже. Она казалась несколько озабоченной. Мистер Гатри продолжал:

— Да, чуточка мышьяка в чашке чая или присланная по почте коробка отравленных шоколадных конфет меня не удивили бы. Но пошлый грабеж и убийство — это кажется мне фантастическим. Впрочем, при теперешнем беззаконии в стране…

Поблагодарив хозяек за чай, мистер Гатри вежливо распрощался. Мисс Джилкрист пошла проводить его до двери и спустя несколько минут вернулась в комнату с небольшим свертком в руках.

— Должно быть, заходил почтальон, когда мы были на следствии. Он протолкнул это в дверное отверстие для почты и посылок. Интересно, что там… Похоже на свадебный пирог!

Сияя улыбкой, мисс Джилкрист развернула сверток. В нем была маленькая коробка, перевязанная серебряной лентой. На дне коробки лежал порядочный кусок пирога, усыпанного сверху миндалем. Мисс Джилкрист нетерпеливо схватила прикрепленную к крышке коробки карточку: «От Джона и Мэри». Кто же это может быть? Как глупо не указывать в таких случаях фамилию.

С наслаждением перебрав вслух всех возможных Джонов и Мэри из числа своих знакомых, подходивших под категорию новобрачных, мисс Джилкрист так и не вспомнила никого, кто мог бы прислать такой подарок. Еще раз посетовав на отсутствие фамилии отправителя или хотя бы обратного адреса на свертке, она подхватила поднос и удалилась на кухню. Сьюзен тоже встала:

— Я, пожалуй, пойду пристрою машину.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ