Операция «Клипер» (В июле сорок пятого)

— Полная победа, господин президент! Мы сделали это! — торжественно пела трубка телефона, позабыв про всякую секретность.

— От себя лично и от имени правительства Соединенных штатов, благодарю вас за службу, генерал Гровс. Америка никогда не забудет вашего ей служения, — ответил президент, а затем по-хозяйски добавил, — жду полного отчета не позднее завтрашнего утра.

В этот момент, рядом с Трумэном находился госсекретарь Бирнс, который и стал свидетелем момента полного его триумфа. Радостно бросив трубку на рычаги телефона, Трумэн повернулся к нему и не в силах сдерживать своих эмоций обратился к Бирнсу.

— Отныне, мы нация номер один!!! Только мы, и никто другой, Бирнс! Отныне все страны мира должны будут слушать нашу волю и беспрекословно исполнять её!! С этого дня начнется эпоха господства Америки над всеми народами земли! Эра американской империи!

Позже, в кругу близких друзей, рассказывая об этом моменте, Бирнс в шутку сравнивал Трумэна с шестикрылым серафимом, что принес великую весть жителям Земли.

— Вы не поверите, господа, но тогда, я явственно слышал шум крыльев, неожиданно появившихся за его спиной. Правда они быстро опали, но они точно были. Настолько сиятилен и величественен был в этот момент наш Гарри — уверял своих слушателей Бирнс.

Прожженный прагматик и политический циник, Бирнс вновь дал Трумэну ровно десять минут на наслаждение радостями жизни, а затем мягко опустил триумфатора на грешную землю.

— Самым правильным, будет, если мы сообщим о нашем успехе Сталину. И чем быстрее мы это сделаем, тем будет лучше. Известие о появлении у нас сверхбомбы, наверняка умерит прыть солдат дядюшки Джо в Европе и сделает его более сговорчивым в дальнейших переговорах.

— Я полностью согласен вашим предложением, Джеймс. Можно сказать, что сорвали его с моего языка. Как по вашему, кому можно поручить столь важное дело? Я сам бы с огромным удовольствием сделал это при личной встрече, но при нынешнем положении дел это невозможно.

— На мой взгляд есть два варианта выполнения этой миссии. Либо через нашего посла в России Гарримана, либо через спецпосланника Джойса, с которым господин Вышинский, вот уже неделю активно контактирует в Стокгольме.

Трумэн на секунду задумался над решением этой задачи, а затем вынес свой вердикт.

— Нет, вариант с Вышинским решительно не подходит. Он ведь только посланник, тогда как посол Гарриман во время встречи со Сталиным и сможет лично наблюдать за его реакцией на сообщение о бомбе. Надеюсь, что вы понимаете как это важно знать. Сломается Сталин сразу от этого удара или его монолит даст только трещину, что лишь отсрочит его капитуляцию перед нами. Я много думал об этом и даже набросал подробную инструкцию, для действий нашего посла в Москве — президент внимательно посмотрел на собеседника пытаясь заметить на его лице несогласие со своими действиями, но Бирнс был профессионал.

— Что можно сказать, господин президент, — широкая дежурная улыбка, моментально озарила лицо госсекретаря, — только поздравить с очередным успехом в дипломатии. Право, блестящая идея. Аверелл Гарриман опытный дипломат и достойно справиться с этой задачей. К тому же Сталин благоволит к нему. Он считает нашего посла человеком команды Рузвельта, а значит другом России.

— Вы очень верно подметили этот факт, Джеймс. Он должен помочь Гарриману, как можно лучше выполнить эту миссию, которая может оказаться самой важной в его работе послом.

— Значит решено, Гарриман. Когда и как вы отправите ему свое послание?

— Сейчас же, по радио. Сообщением в тысячу слов — усмехнулся Трумэн радостно потирая руки. В этот момент у него было прекрасное настроение. Сегодня у него все получалось, все его понимали с полуслова и посол в Москве Гарриман не стал досадным исключением.

Получив секретную депешу, он обратился в советский МИД с просьбой о незамедлительной встрече со Сталиным и сразу же получил приглашение в Кремль. Столь быстрый ответ, был обусловлен тем, что советская сторона была кровно заинтересована в скорейшем прояснении позиции Америки в германском конфликте.

С самого начала боевых столкновений, американские дипломаты не торопились дать четкий и ясный ответ относительно событий в Германии. Полностью позабыв о своих возможностях сгладить возникшие среди участников коалиции разногласия, Вашингтон занял откровенную позицию стороннего наблюдателя. За все время боевых действий, Штаты лишь ограничивались демагогическими призывами к Москве и Лондону найти виновных в разжигании конфликта и наказать их. О незамедлительном прекращении боевых действий между союзниками, не было сказано ни слова.