Операция «КЛОНдайк»

Леонид, неуклюже вскарабкавшись на вышку, отшатнулся, увидев лежащего сбоку от пулемета охранника с перерезанным горлом, из-под которого натекла большая лужа черной крови. Леонид замер, в ужасе глядя на следы чьих-то ног, растащивших кровь по всей вышке. Тела расстрелянных на поляне не произвели на него такого ужасающего впечатления, как эта фигура, лежащая здесь с как будто двумя распахнутыми ртами. Она буквально повергла Леонида в шок.

– Не отвлекайся! – приглушенно рявкнул Федор, перекидывая лестницу на другую сторону. – Лезь вниз, а то нас тут накроют по твоей милости, – он заметил прыгающий вдалеке свет фар несущегося по проволочному коридору «Бурана».

«Господи, что же это за монстр был здесь! Сотворить такое хладнокровно, да еще и топтаться по чужой крови?! – думал Леонид, спускаясь вниз по качающейся веревочной лестнице. – Не хотел бы я попасться ему в руки…»

Он спрыгнул вниз и остановился, озираясь, в ожидании Федора.

Глава пятая

За день до происходящих событий Круглов у себя дома готовился к отъезду из Озерного. Он провел в квартире «прополку», выкидывая старые и ненужные вещи и оставляя только то, что бы он хотел взять с собой в новую жизнь.

Такого оказалось немного, и его квартира, и так по-холостяцки не обжитая, вскоре стала напоминать пустующий дом, из которого срочно съехали жильцы.

Недавно Круглов вернулся из недельной поездки в Англию, куда он лично сопроводил контейнеры с выращенными в Озерном органами, пополнившими его счет в американо-швейцарском банке «First Boston» еще на пятьдесят тысяч американских долларов. А в общем за эти годы там скопилась более чем кругленькая сумма в два миллиона триста тысяч долларов, если не считать ценных бумаг на полтора миллиона, хранящихся в ячейке другого швейцарского банка. Из Англии он привез два паспорта на граждан Уругвая со всеми положенными въездными российскими визами. По этим паспортам они с Есенией были почтенной уругвайской супружеской парой, задержавшейся по делам в России на пути в Японию. Ему осталось только заказать билеты на транзитный самолет, следующий до Токио.

Казалось бы, радуйся и предвкушай, что скоро заживешь припеваючи на свои деньги в какой-нибудь благодатной стране, но Круглову сейчас было не до радости, наоборот, он был очень встревожен: по всем признакам на руднике затевалось что-то серьезное. Только что завершилась чехарда с побегом Лёни, комиссиями и разбирательствами. Круглову нервы помотали, как говорится, на полную катушку, но поскольку вина Первачева по организации и вывозу мальчишки была очевидна, Круглов отделался строгим выговором за утрату бдительности в работе с кадрами и угрозой со стороны начальства отправить его в самое ближайшее время на пенсию. Тому, что Круглова не погнали с работы сразу, способствовали показания нескольких человек, которые подтвердили, что тарой и упаковкой злополучного оборудования занимался сам Первачев, а Круглов лишь осуществлял внешний контроль уже за упакованными ящиками. Действия Первачева во время отправки поезда не вызвали ни у кого никаких подозрений, но он, как оказалось, использовал свое служебное положение для обделывания каких-то своих делишек и тайно вывез человека из Озерного, чего, конечно, никто ожидать от него не мог. А пустой ящик, который был использован в качестве схрона, был обнаружен при первом же досмотре груза в Крутояре.

Граховский лично руководил исследованием опилок, лежащих в ящике, и по генетическому анализу содержащейся в них мочи смог определить, что в ящике находился именно сын Вербицкой – Лёня.

Глядя, как Есения Викторовна страдает от пропажи сына, Граховский не удержался и под большим секретом сообщил ей, что мальчика, похоже, выкрали с объекта и его следы обнаружены в Крутояре. Правда, он умолчал о роли и смерти Первачева, чем неосознанно оказал услугу Круглову, которому пришлось бы выкручиваться, ведь он сказал Есении, что Первачев звонил ему из Крутояра перед тем, как они с Лёней двинулись дальше. А Есения, получив таким образом подтверждение, что побег сына удался, обрадовалась и чуть не выдала себя, но быстро нашлась, объяснив свою радость тем, что у нее «теперь есть хоть надежда, что сын ее жив, а то она уже ожидала услышать самое плохое».

Короче говоря, история с побегом получила в Озерном логическое завершение, дальше ею будут заниматься сотрудники на ЖД и в Питере. И даже, если они поймают пацана, то причастие Круглова к его побегу будет трудно доказать. А поскольку у начальства появился еще один зуб на Круглова, теперь ему нужно было бы перед решительной партией сидеть тихо, но этого, похоже, не получится…

Днем Степанцов, получивший не так давно звание майора, доложил, что начальник рудника Гуреев последнюю неделю почему-то стал много разъезжать по Озерному, часто останавливаясь неподалеку от зоны «колючки» и вступая в разговоры с охранниками. Его поведение показалось Степанцову подозрительным.

– Кажется, он что-то готовит, товарищ подполковник, все ездит, высматривает, – объяснил он свои подозрения Круглову.