Операция «Коллапс»

Волков подумал было: «А почему темно»? и в этом момент прямо над его головой зажглась сверхновая. Именно так показалось Волкову, когда кто-то убрал с его лица, как оказалось сырое полотенце. Пришлось прикрыть глаза ладонью и только тогда когда они привыкли в свету немного приоткрыть их. Вместо санчасти как ему вначале показалось, Волков все так же находился в своей квартире, на своем диване, а рядом на полу почему-то лежали окровавленные бинты. Проследив его взгляд, генерал который вальяжно расположился на кресле возле письменного стола, проворчал:

– Удалили твой зуб, майор… пришлось медиков звать, дел то… и чего мучился…

– Я зубы лечить с детства боюсь… – прошептал Волков, потрогав языком ямку, оставшуюся от зуба.

– Ты? – Искренне удивился генерал.

– Я. – С облегчением выдохнул Волков. После того как сильная боль отступила, появилась слабость Волков подумал что наверное это ничего что он майор лежит а генерал-полковник сидит. Вроде как заболевший фельдмаршал Кутузов принимает своего адъютанта:

– А что вы здесь делаете, товарищ генерал? – Поинтересовался Волков, мысленно представив себе эту картину. И подумал, что Кутузов из него не получится. – Почему сами приехали…

– Да у нас тут вроде выездной сессии… – то ли в шутку, то ли всерьез ответил генерал.

– Ассамблеи ООН? – Решил поддержать шутку Волков.

Генерал по очереди посмотрел на молодцев, что молча, стояли в разных концах комнаты, подпирая стены. Их каменным лицам позавидовал бы сам Сфинкс.

– Скорее «особой тройки», майор… – покачал головой генерал. – Не хочешь, покается в грехах? – С улыбкой голливудского в исполнении Томми Ли Джонса Джокера на лице произнес он.

Волкова аж передернуло от такой ассоциации. Генерал изволил шутить, но его шутки иногда оказывались совсем не шутками. И судя по скрестившимся на Волкове взглядам молодцев, те такой функции не имели вообще. Волков серьезно подумал, что с генерала станется… Он и не такое способен, например многочисленные отставки и массовые переселения чиновников из своих комфортабельных многокомнатных квартир в неуютные бетонные казематы после его вынужденной двухдневной отставки. С тех пор прошло достаточно много времени, и генерал стал еще влиятельней. Чем он на самом деле занимается, Волков мог только догадываться. В стране, где на огромное ее территории находились индивидуумы, считающие, что никто им не указ иногда требовались не совсем формальные методы. Однако Волков эти свои догадки держал при себе, понимая, что у всего есть границы. Но видимо для генерала этих границ не существовало…

Волков не раз читал в газетах об очередной отставке какого-либо силовика или чиновника где-то на местах, а в последствие узнавал, что генерал-полковник Гаврилов посетил те места до этого. Совпадение? Возможно… Но Волков не верил в совпадении…

– Это что такое? – Перед генералом один из молодцев поставил спортивную сумку Волкова. С ней он ходил в спортзал, таская спортивную одежду. Молодец высыпал содержимое сумки на диван. – В бега собрался? – сморщил нос генерал, Потная спортивная форма которую Волков из-за зубной боли забыл, повесить просушиться пахла не очень.

– И бегаю тоже… – прошептал Волков. Выдранный зуб хоть и не болел, но слабость в теле еще оставалась, – Я хожу в спортзал, товарищ генерал… Я, же говорил вам когда-то… и сегодня вот хотел…

– А что же не пошел? – Генерал отодвинул спортивную сумку с одеждой в сторону от себя. – Решил сачкануть?

– Плохо мне стало…

– Умер, заболел, убили… – загремел генерал, – вот три причины, по которой не ходят на тренировку. Остальное от лукавого…

– Не нужно всуе упоминать имя врага человеческого… – поморщился Волков от громкого голоса генерала, – к тому же я и заболел…

– Что-о? – Рык генерала стал похожим на грохот танкового двигателя. – Заболел? – От смеси сарказма, и насмешки Волкову захотелось встать, и тут же пойти в спортзал не смотря, что на часах было полтретьего ночи. Именно так генерал оправлял своих подчиненных на задания, и никто даже и помыслить, не смел, чтобы не выполнить поставленной задачи. Волков это хорошо помнил, сам не раз отправляясь, на как он думал, безнадежные командировки. Но ничего выжил, поломало его конечно – не без этого, но все, же жив хоть и относительно здоров…

Генерал тот еще актерище паузу держать умел, будь здоров, при этом его обычно невыразительное лицо выражала сложную гамму чувств, основной из которой было недовольство взрослого над шалостью ребенка.

«Видимо, – подумал Волков, с кряхтением садясь на диване, – ребенок здесь именно я».

– Заболел? – Повторно выдал голосом гениального Левитана генерал.

Волков подумал, что в джунглях со своим походным рюкзаком и даже без оружия не смотря на всех диких животных – это не так уж и плохо. Да и зуб собственно и не болит уже. Ну, разве что слабость немного – так это мелочь…

Генерал психолог, каких еще поискать, заметив перемены в настроении Волкова, моментально переключился на светский тон:

– А что майор, не хочешь поработать на свою бывшую, так сказать альма-матер, вспомнить молодость… романтика плаща и кинжала… ностальгия…