Операция «Кристалл»

– Так они ж и гребут, архангелы! – разнервничался бомж. – Они и гребут. Кого изловят, тот больше и не появляется. Работа у них такая. Два раза в месяц хапают всех подряд – и кранты. Как говорится, кто не спрятался – я не виноват.

– То есть ты хочешь сказать, что те, кого менты загребли, больше не появляются? – подытожил за старика Мамонтов.

– Ага. – Дед закивал. – Если это все, то гони на бутылку, не томи, а то помру от потери слюней.

– На. – Георгий сунул ему десятку и встал. – И если скажешь кому про наш разговор – своими руками придушу. Понял?

– Ладно, не пугай! – Старик схватил деньги и сунул их в носок. – Видали мы таких, сами пугнуть можем. Больно ты мне нужен, про тебя болтать. Да я таких, как ты, в сорок девятом…

Он еще долго гундосил что-то себе под нос, но Мамонтов не стал его слушать. Все, что ему было нужно, он уже узнал. Теперь оставалось проверить, правильны ли его предположения…

Его долго никто не замечал. Переступали через него, толкали ногами, изредка спотыкались, но замечать никто не хотел. Только два раза какие-то сердобольные дамочки осторожно трогали за плечо и робко интересовались:

– Молодой человек, вам плохо?

Но тут же слышался строгий голос спутника:

– Оставь его. Не видишь разве, он нажрался, как скотина…

Потом кто-то шарил по его карманам. Гоша приоткрыл глаз и увидел, что это один из бомжей. Не найдя ничего путного, тот больно пнул Мамонтова ногой в спину.

Менты появились через два часа, когда Гоша уже собирался встать и расколотить какую-нибудь витрину, чтобы форсировать события.

– Смотри, какой тепленький, – бесстрастно сказал кто-то и стал заламывать Мамонтову руки. Гоша в ответ замычал и сделал вид, что пытается сопротивляться.

– Тихо-тихо. – Менты подняли его на ноги и поволокли к машине. – Ты откуда такой красивый? Что-то раньше мы тебя не встречали.

– От верблюда! – закричал Гоша, выпустив из носа длинную зеленую соплю.

– Поня-атно. – Милиционер прислонил его к капоту и стал обыскивать. – А как тебя зовут, красавец?

– Это мое личное дело. – Мамонтов мотал головой, глядя куда-то в небо. – Я – Гоша.

– Го-оша. – Менты загоготали. – А фамилия твоя как, Гоша?

Гоша икнул.

– А твоя? И вообще, чего вы ко мне привязались? А ну положь на место, козел паршивый! Я те все роги поотшибаю!

Но стражи порядка развеселились еще больше. Погрузили Гошу в кенгурятник, как бревно, и повезли в отделение.

– Что, Феликс? – засмеялся дежурный, когда Гошу притащили в ментовку и затолкали в камеру. – Еще одного притянули? Тут скоро противогазы выдавать придется.

– Товарищ капитан, завтра утром всех отправим, не волнуйтесь. – Феликс запер дверь на ключ и еще раз пересчитал задержанных. Ровно десять человек. И все без определенного места жительства. – Вы же знаете, у нас, как в банке.

– Ты мне, Сарайкин, лучше скажи, как ты их до завтра без туалета продержишь? Опять вся клетка засрана будет?

– Не волнуйтесь. – Сарайкин скинул с плеча автомат и лениво поплелся в комнату отдыха. – Сами вылижут. Языками!…

Ночью, перед рассветом, камера открылась, и всех стали выгонять во двор. Выгоняли те же Сарайкин и его напарник. Выгоняли молча, жестоко, лупя по ребрам резиновыми дубинками.

– Все полезли в машину! – коротко скомандовал Сарайкин, и бомжи бросились в зарешеченный багажник небольшого фургона. Мамонтов послушно нырнул в дверь.

Внутри кузова приятно пахло свежевыпеченным хлебом. Наверное, раньше здесь возили продукцию какого-нибудь хлебокомбината. А теперь возят грязных, вонючих, завшивленных бомжей.

– А куда нас везут? – вежливо поинтересовалась опухшая тетка в драных спортивках, когда фургон выехал за ворота и затрясся по дороге.

– В жопу труда, резать провода! – ответил кто-то, и все засмеялись.

Гоша сидел в самом углу и молча наблюдал за своими спутниками. Странно, но тут были в основном молодые люди. Самому старшему, если побрить и помыть, можно дать сорок пять, не больше. Но ведь на вокзале полно стариков и старух. Их-то ловить легче, чем молодых и здоровых. Так нет, в этой компании ни одного пожилого отброса общества. Все предположения Гоши подтверждались.

Через час тряски машина выскочила из тесного кирпичного лабиринта улиц и понеслась по открытому загородному шоссе. За окном в лунном свете ярко поблескивала дорога.

– Красиво как… – вздохнул кто-то из заключенных. – В деревне сейчас хорошо, наверное.

Ему никто не ответил, все уставились в маленькие зарешеченные окошки.

Гоша смотрел на этих людей, и ему становилось страшно. Страшно, что человек может до такой степени опуститься. Их сейчас везут на убой, как стадо свиней, а они спокойно глазеют в окошко, будто едут в санаторий. Страшно…

Мамонтов никогда прежде в России не был. Его дед эмигрировал из страны, когда большевики взяли власть. Жили сначала во Франции, потом уже отец перетащил семью в Штаты. Там и родился Георгий. И вот теперь он вернулся на землю предков. Да, весело, ничего не скажешь… Пушкин, Достоевский, Толстой, Тургенев… Особенно Тургенев, конечно, – вот же брехуны чертовы!