Операция «Купюра»

Как назло, ближайший к могиле мужа кран оказался перекручен, и Нонне Кирилловне Бондаревой пришлось идти за водой в соседний сектор кладбища. Там, как она помнила, была ещё одна колонка. Вдова только что посадила в раковину маргаритки, и теперь хотела их как следует полить.

Розовые весёлые цветочки так вписывались в солнечное летнее утро, когда ещё не придавила город жара. Но по всему было видно – раз на небе ни облачка, и ветра нет, погода снова будет отличная. После кладбища Нонна Кирилловна собиралась на дачу в Тайцы. Середина июля, дождей нет, работы невпроворот, и нужно пользоваться удобным случаем.

Обходя раковины, стараясь не задевать за кресты и плиты, Бондарева пробиралась между могилами. Кое-где в зелени мелькали чёрные, как у неё самой, косынки; и многих из этих женщин Нонна хорошо знала. Она уже открыла кран, подставила под него цинковую лейку, и в это время услышала мелодичный женский голос.

– Сева! Севочка, я прошу тебя, встань же наконец! Мы Шуре обещали быть у него в двенадцать…

Лейка между тем наполнилась до половины – больше пожилая женщина всё равно не могла поднять. И потому, закрутил вентиль, Нонна Кирилловна на цыпочках пошла в ту сторону, где слышались голоса, звенела лопатка о ведёрко, и тоже плескалась вода.

За большим, громоздким памятником Бондарева увидела относительно свежую могилу, заваленную цветами и венками. На ней ничком лежал молодой брюнет в чёрной рубашке с коротким рукавом и потёртых синих джинсах. Потом он резко встал, дотронулся ладонью до небольшой гранитной плиты и тяжело вздохнул. Рядом стояла белокурая стройная женщина в лёгком летнем платьице. Когда она обняла своего спутника и прижалась подбородком к его плечу, дальнозоркая Нонна Кирилловна увидела, какие у неё огромные светлые глаза. Тут же, на скамейке, стояли их ведро с лопаткой и лейка.

Парень наконец-то разогнулся, отряхнул колени и сел рядом с ведёрком. Он закурил, и даже издали было видно, как дрожат его пальцы.

– Сева, давай мы завтра хоть на целый день сюда придём – в воскресенье! А сегодня надо Шуре помочь. Он же не может вещи таскать – недавно из санатория вернулся. И ты сам хотел помочь ему с девочками перебраться на дачу.

– Лилька, я маразмом не страдаю, и помню всё. Мы же на машине – успеем. Не гоношись – всё будет нормально.

Голубое, без единого облачка, высокое сейчас небо торжественно сияло над пёстрым, похожим на ковёр, кладбищем. Над цветами жужжали пчёлы, а вышине громко свистели стрижи.

– Ну, ведь что Света за человек такой! – тем же певучим голосом немного погодя сказала Лиля. – Я же просила её самой здесь не работать, цветы не сажать! Она ведь на шестом месяце. Ещё случится что-нибудь, а этот ребёночек – последняя память о Мише. Хоть бы ты ей внушение сделал как деверь! Конечно, и воду на себе таскала – она ведь никого просить не станет…

– Ты же знаешь, что у нас с ней сохраняется некоторая напряжённость в отношениях. Она до сих пор винит во всём меня, хоть вслух ничего не говорит.

– Кажется тебе всё, Севка! – Лиля взяла ведро и лопатку, а в другую руку – лейку и ридикюль. – Пойдём, я тебя прошу! Неудобно перед людьми – они ведь тоже тогда пострадали…

– Ладно, шабаш! – Всеволод поднялся со скамьи, поправил ленты на венках и вышел через узкую калитку, ещё раз, на прощание, обернувшись.

Нонна Кирилловна подождала, пока они выйдут на аллею, испещрённую солнечными зайчиками. Через чёрную кружевную косынку голову сильно припекало, но женщина не обращала на это внимание – любопытство оказалось сильнее.

Воровато оглянувшись, она подошла совсем близко к могиле и прочла на утопающей в цветах плите:

Ружецкий Михаил Николаевич

4 мая 1958 – 30 января 1991

Погиб при задержании особо опасных преступников

– О, Господи! – Бондарева всхлипнула, перекрестилась и со страхом оглядела высокий могильный холмик.

Потом она заметила, что в кармане её рабочего халата остался кустик маргариток, корни которого она вместе с землёй заботливо завернула в газету. В раковину к мужу он не поместился, и потому вдова хотела отвезти цветочки на дачу. Но сейчас она торопливо вытащила их, развернулась, наклонилась к могиле и посадила маргаритки на свободное место у самой плиты. А потом полила их из лейки – только что набранной водой.

Постояв так немного, она разогнулась, вытерла локтём вспотевший лоб. И ещё успела увидеть парочку в самом конце аллеи – мужчина с женщиной шли под руку. А когда Бондарева снова, прикрываясь от солнца ладонью, взглянула в ту сторону, они уже скрылись за поворотом.

1991 год

Ленинград

Новая редакция – 2013 и 2016 г.г. Санкт-Петербург, пос. Смолячково

НЕОБХОДИМЫЕ ПОЯСНЕНИЯ К ТЕКСТУ

АТАНДЕ! – сигнал опасности. Берегись!

БАБКИ, БАШЛИ – деньги

БАН – вокзал

БАНДЕРОЛЬ – пачка денег

БУБЕН – голова

БУРКАЛЫ – глаза

БУХОЙ – пьяный

ВАССЕР (СТОЯТЬ НА ВАССЕРЕ) – наблюдать за обстановкой в момент совершения преступления, сторожить