Операция «Минотавр»

– Он ранен в низ живота, – сообщил Бабун. – Очень тяжело. Но еще жив.

– Иди наверх. Найди агентов ФБР. – Бабун побежал по лестнице. – Спрячь пистолет в карман, – крикнул Джейк ему вдогонку. – А то они тебя застрелят.

Камачо приподнялся, опираясь на локоть.

– Он мертв? – прошептал он, глядя на майора.

– Нет, – ответил Джейк. – Он ранен в бок, но не мертв. Он еще опасен.

– Добейте его.

– Зачем?

– Он слишком много слышал. Прикончите его! – захрипел Камачо. У него шла кровь из горла.

Джейк бросился к Камачо, потащив за собой кресло. За его спиной майор Яков начал ползти.

– Дайте пистолет, – попросил Камачо.

– Нет.

– Это не игрушки, Графтон! Дайте пистолет!

Джейк бросил ему оружие.

Пистолет упал на диван, и Камачо подобрал его, Яков продолжал ползти к лестнице.

При первом выстреле Яков дернулся. Но все еще пытался ползти. Камачо сделал еще четыре выстрела. На спине Якова расползлось красное пятно, и он затих.

Камачо уронил пистолет и рухнул на диван.

– Олбрайт! Олбрайт, вы меня слышите?

– Да.

– Назовите… мне… имена… – Камачо из последних сил повернулся на диване так, чтобы видеть лицо русского.

– Я… – Губы Олбрайта дергались, но ничего не было слышно. Затем он перестал шевелиться. Голова Камачо упала на диван.

– Кто «Минотавр»? – требовательно спросил Джейк. Он со стуком опустил кресло рядом с диваном и потряс Камачо. – Скажите мне! Кто такой «Минотавр»?

– Вы не хотите… Нет! Это вам не… он не…

Тело Камачо обмякло. Джейк повернул голову, чтобы видеть его лицо. Широко открытые глаза Камачо уставились в никуда.

Джейк опустился на пол рядом с залитым кровью диваном. Сверху слышен был топот ног.

Глава 30

Летняя дымка рассеялась, и небо сделалось кристально чистым. Солнце ярко сияло в этом беспредельном небе; было уже не жарко и еще не холодно – замечательный воскресный день в конце сентября. Деревья вдоль дорог, по которым ехал Джейк Графтон, только начинали приобретать осеннюю желтизну. Листва сверкала, переливаясь золотом на ярком солнце.

Почти все радиостанции передавали музыку, и лишь на некоторых шли политические передачи. Он немного послушал, как две женщины обсуждали нюансы кормления грудью, потом повернул переключатель. На другой волне какой-то проповедник призывал жертвовать в пользу его церкви. Высылайте деньги на такой-то почтовый ящик в Арканзасе. Он не стал переключать. Раскаты громового голоса наполнили машину и вырывались в открытое окно. Сэмюэлю Доджерсу понравился бы этот парень: он обещал грешникам геенну огненную, а искусителям – вечное проклятие.

Бабун Таркингтон стоял рядом со своей машиной на площадке у ресторана Денни, когда Джейк подкатил туда.

– Давно ждешь?

– Пять минут. – Бабун обошел машину Джейка спереди и сел в нее. Несмотря на яркое солнце и двадцать пять градусов тепла, он был одет в штормовку.

– Как Рита?

– Поправляется.

Джейк выжал сцепление.

– Куда мы едем?

– Я же тебе сказал по телефону. На встречу с «Минотавром».

– Я понял, сэр. Но куда?

– Увидишь.

Бабун обиженно замолчал. Он сидел, сложив руки на коленях, и всматривался в дорогу. По радио проповедник распространялся о том, как Библия предсказала триумф рок-музыки.

Когда они проезжали Мидлберг, Бабун сказал:

– Думаю, мы должны убить его.

Джейк протянул правую руку ладонью вверх. Бабун удивленно уставился на нее.

– Дай-ка мне.

– Что?

– Пистолет. Тот, что у тебя под курткой.

Бабун просунул руку под куртку, снял пистолет с пояса и отдал капитану. Это был штатный флотский «вальтер», хорошо смазанный, но уже не новый. Джейк нажал спуск, и магазин выпал ему на ладонь. Он спрятал магазин в карман. Держа пистолет в правой руке, он стронул левой рукой направляющую. Блестящий патрон выпал и закатился под заднее сиденье. Пистолет Джейк спрятал под водительским сиденьем.

– Кто он?

– Увидишь.

– Зачем мы к нему едем, если не собираемся убивать его?

– Ты насмотрелся слишком многих фильмов с Клинтом Иствудом. И задаешь слишком много вопросов.

– Зачем же вы меня позвали?

– Не хотел говорить с ним наедине. Мне нужен свидетель. А свидетелем должен быть человек, которого он не может совратить, человек вне его досягаемости.

– Не могу сказать, чтобы я был вне чьей бы то ни было досягаемости.

– Вот ты-то как раз недосягаем, Таркингтон. Не физически. Я имею в виду моральную недосягаемость. Он тебя ничем не сможет достать.

– Я в полной растерянности. Откуда вы знаете, что тот тип, к которому мы едем, – «Минотавр»?

– Я написал ему три письма. Коротеньких. А сегодня утром позвонил и сказал, что заеду поболтать.

– Ну и друзья же у вас, черт побери! – Бабун задумался. Джейк ждал, что тот спросит, как он вычислил «Минотавра», но у лейтенанта на уме было совсем другое. – Если бы не этот кусок дерьма, Камачо давным-давно арестовал бы Джуди, и Рита не разбилась бы. И Камачо был бы жив. – Он выключил радио. – Будь я проклят, капитан, этот человек виновен.

– Ты ничего не знаешь, Бабун. Не знаешь, кто это, не знаешь почему. С тех пор, как Рита разбилась, с тех пор, как мы попали в ту переделку в подвале у Камачо, я считал, что ты имеешь право знать. Вот почему я позвал тебя. И сегодня ты все узнаешь.