Операция «Молот». Операция «Гадюка-3»

— Не выйдет. Мы больше никому не доверяем, мистер президент. Мы не верим ни Санта-Клаусу, ни Организации Объединенных Наций, ни Джону Уэйну. Деньги на бочку, а не то мы нажмем на красные кнопки.

— Да что вы такое болтаете! — раздраженно воскликнул Стивенс. — Да кто вы такой, чтобы мне угрожать? Вы же не с нефтяным магнатом ведете разговор о выкупе за его похищенную девятилетнюю дочурку, понятно? Вы же играете жизнями миллионов, десятков миллионов людей. И это не неудачный налет на инкассаторскую машину и не ограбление банка. Это же пахнет третьей мировой войной, гибелью всей цивилизации!

— Какой цивилизации?

— А теперь слушайте! Вы затеяли очень опасную игру — это ядерный шантаж! Вот что это такое, Делл — ядерный шантаж!

— Именно — и вам об этом следует знать, мистер президент! — ответил беглый убийца с лицом кинозвезды. — Ведь именно вы с русскими занимались этим на протяжении последних двадцати лет. Так что мы просто следуем вашему доброму примеру. Но только мы внесли в игру новый элемент — финансовый. Мы мелкие бизнесмены и посему желаем получить небольшой навар. Считайте, что мы продаем вам эту базу и эти ракеты за толику их стоимости — скажем, за двадцать процентов цены. Считайте, что это последняя сезонная распродажа, и вы окажетесь дураками, если упустите такой шанс, потому что такого больше не повторится.

— Майор Делл, как кадровый офицер ВВС и специалист по ракетной технике вы должны иметь очень четкое представление о том, что такое ядерная война.

Человек в капсуле «Гадюки-3» проигнорировал этот вызов.

— У вас остается тридцать шесть часов, — предупредил он. — Вы просто ослы, если не хотите сделать такую выгодную покупку. К тому же мы готовы набросить вам двух не первой свежести офицеров стратегической авиации в качестве премии — бесплатно. Купите базу и получите боевой расчет в придачу, не заплатив при этом ни цента. Всякий здравомыслящий бизнесмен не глядя совершил бы такую сделку, и, всякий конгрессмен, радеющий за снижение расходной части бюджета, настоятельно рекомендовал бы вам принять во внимание колоссальную экономию средств, уже и так донельзя обремененных налогами граждан.

— Майор, сделайте милость, избавьте меня от вашей социальной сатиры, — ответил Стивенс. — Мне кажется, у вас лучше получаются ваши выходы с угрозами — хотя и нереалистичными. Даже если вы взглянете на ситуацию с точки зрения собственных интересов, вы же должны понимать, что третья мировая война отнюдь не окажет благотворного воздействия на ваше здоровье. Вы и ваши друзья сгорите заживо вместе с миллионами женщин и детей на этой планете.

— Фигня это, мистер президент. Мы засели глубоко под землей в непроницаемой для радиации «яме», и мы можем находиться здесь в течение двух недель после начала войны. К тому времени огненные ураганы потухнут, уровень радиации понизится втрое, а всеобщее разрушение и паника помогут пятерым здоровым, бесстрашным и хорошо вооруженным мужчинам сбежать. Так что если какая-то женщина или ребенок, или спонсор президентской компании сгорит заживо, в том будет только ваша вина. Вы же можете избежать этого кошмара, заплатив жалкие крохи — куда меньше, чем тратит американская нация на дезодоранты и зубную пасту в день. Не скупитесь! Это разрушает ваш имидж выдающегося политического деятеля!

Стивенс бросил взгляд на Бономи и пожал плечами.

— Майор Делл, — медленно произнес он. — Я надеюсь, мы можем это обсудить спокойно и разумно. Один из моих помощников заметил, что вы по сути дела пытаетесь совершить хулиганское нападение на Соединенные Штаты. Правительство не может этого допустить и не допустит.

Если мы не сумеем предотвратить это хулиганство путем переговоров, тогда нам придется рассмотреть возможность применения нашей несокрушимой военной мощи с использованием всех имеющихся в нашем распоряжении ресурсов. Что бы там ни тявкал сенатор Колдуэлл во время своей предвыборной кампании, мы все еще величайшая в мире держава.

— Ну, так кто кому угрожает?

— Это не просто угроза, майор. Как верховный главнокомандующий страны, я сделаю то, что диктует мне мой долг.

— Ваш долг диктует вам дать нам денег и самолет к восьми часам вечера завтра.

Нет, это пустая трата времени.

Дэвид Стивенс давно уяснил, что когда дискуссия с председателем ли сенатского комитета, с главой ли иностранного государства или с собственной женой оборачивается пустой тратой времени, самое мудрое — это прекратить препирательства, пока ситуация еще не обострилась, — просто встать и уйти, чтобы обе стороны могли бы поразмыслить и, возможно, прийти к какому-то компромиссу в одиночестве.

— Я думаю над вашими словами, — объявил он. — И свяжусь с вами позже. Я верю, что вы, как благоразумный человек самым серьезным образом отнесетесь и к моим словам, майор.

Делл расхохотался.