Операция «Молот». Операция «Гадюка-3»

— Генерал Вудсайд говорит, что на установку зарядов потребуется еще минута, — доложил Маккензи.

Президент Стивенс подскочил с кресла и сжал в ладони телефонную трубку.

— Я же сказал: убрать их оттуда! Это вам говорит президент! Выполняйте!

— Майор Делл, мы немедленно выводим наших людей из шахты, — пообещал Маккензи. — Однако, чтобы выбраться на поверхность, им понадобится минуты две или больше.

— Они могут воспользоваться лифтом! Всех убрать немедленно… Девяносто пять… девяносто четыре… девяносто три…

Оба ящика были уже открыты, когда Браймен передал в шахту полученный им по рации приказ.

— Президент приказывает покинуть место! Оставьте все как есть и поднимайтесь на лифте — побыстрее!

Ну вот — никакой тебе «серебряной звезды» для майора Лебо!

— Быстрее, быстрее! Эти психи собираются запускать ракеты.

Пятеро десантников бросились к лифту, поднялись наверх и побежали, увлекая остальных. Майор помог Браймену проковылять двадцать ярдов к двери караулки.

— Мы ведь уже все подготовили, все подготовили! — причитал сзади Типпетт.

…Тридцать восемь… тридцать семь… тридцать шесть.

— Шевелитесь! Шевелитесь! Все наверх! — рокотал из динамика голос командира ударной боевой группы.

Штук шесть мощных прожекторов ярко осветили лужайку, точно это были гигантские театральные подмостки, и сотни напряженных взглядов смотрели не отрываясь, как штурмовая бригада бежит к воротам базы.

— Ворота заперты, черт побери! — крикнул Лебо.

— Выключатель в правой стойке ворот! — ответил динамик.

…Семнадцать… шестнадцать… пятнадцать… четырнадцать…

Солдаты выбежали за ограждение и захлопнули за собой ворота.

…Девять… восемь…

— Они ушли, Делл, — доложил Маккензи. — Все до единого.

Бывший зам. начальника разведки ответил не сразу.

Он внимательно осмотрел все датчики и лампочки на приборной доске и снова поставил термостат системы сигнализации двери «ямы» в рабочий режим.

Сирена умолкла, и на мгновение воцарившаяся гробовая тишина показалась куда более угрожающей, чем ритмическое завывание сигнала тревоги.

— Все ушли? Без шуток? — переспросил Делл.

— Да.

Тишина.

Обзорная телекамера медленно обвела прилегающую к базе территорию, потом электронный взор устремился вверх и засек два набирающих высоту вертолета, которым предстояло возвращаться в Мальмстром.

— Посмотрим, — предусмотрительно сказал Делл. — Обратный отсчет времени приостановлен на восьми, генерал. И именно с восьми мы возобновим отсчет, если вы что-то предпримете. Сообщите это президенту. Мы начнем отсчет с восьми секунд.

— Я ему передам.

Больше им было нечего сказать друг другу.

А в Пентагоне собравшиеся в «боевом кабинете» Комитета начальников штабов генералы напряженно обсуждали то, что произошло, что могло бы произойти и что делать дальше, как вдруг пришло сообщение из Германии. Все телефонные линии Западного Берлина отсечены, советские МИГи заполнили воздушные коридоры к городу, восточногерманские войска заблокировали движение транспорта на всех автобанах из Западной Германии в бывшую германскую столицу.

Ситуация обострялась ежеминутно, и в каждом новом рапорте обстановка характеризовалась как «ухудшающаяся». Что же касается трех контрольно-пропускных пунктов, через которые люди переходили из Западного Берлина в Восточный и обратно, их перекрыли танки. Движение метро на линиях, связывающих обе части города, прекратилось.

Кризис обострялся, час от часу положение становилось все более серьезным, и никто не мог понять, что затеяли коммунисты и почему.

Возможно, уже необходимо переходить на третий уровень обороноготовности.

Утром, когда президент восстановит силы и будет чувствовать себя немного лучше, генерал Вудсайд спросит у него…

26

Должно было пройти немало времени, прежде чем Дэвид Стивенс смог почувствовать себя хотя бы немного лучше и хотя бы ненадолго. Пока же он пребывал в мрачном расположении духа, был взволнован и напряжен.

— Нет, они бы не запустили ракеты, — наконец высказал он свое мнение.

— Верно! — подтвердил Бономи.

— Они бы не запустили, потому что тогда у них больше ничего бы не осталось. Никаких козырей на руках.

— Верно, но ведь они обезумели… и перепуганы!

— Да, Винс, они обезумели и перепугались и теперь могут учинить все что угодно. Теперь они в отчаянии, теперь они на краю пропасти…

— Понял. Принято…

— И они больше не ощущают себя в безопасности. Предположим, они не знают в точности, что там делали эти десантники и что за оборудование они с собой принесли. Тем не менее эти люди в «Гадюке-3» все же знают, что солдаты проникли внутрь и добрались до двери капсулы, а сигнализация не сработала.

Бономи внезапно охватила волна усталости, пота, беспокойства и самое неприятное — ощущение, что ему надо побриться. Это ощущение, которое было наименее существенным, почему-то доставляло ему наибольшее неудобство.

— Может быть, они сейчас запустят? Ты это хочешь сказать, Дейв?

У сигары был премерзкий вкус. Эта была отличная канарская «корона» — пятьдесят центов за штуку, но вкус у нее был отвратительный, и в кабинете, в этом огромном кабинете, отвратительно пахло после целого дня нескончаемого курения.