Операция «Мрамор»

— Ну ладно, как знаешь. Мы будем пересекать границу охраняемой территории, нужно будет соблюдать полную тишину. Ни слова, ни звука. Засекут, будут стрелять… На нас нет опознавательных знаков.

Он подошел и нагнулся к ней, приблизив свое лицо к ее лицу, взял за подбородок:

— Ни слова, ни звука.

Потом резко разогнулся:

— Солдаты федеральных сил снабжены прицелами с термографами, как и беспилотники. Когда будем пересекать границу, нам надо будет закутаться в специальное покрывало, чтобы нас не заметили.

— Хорошо, — сказала она, попутно вспоминая, что такое термограф. Мысли путались. Муртаз, хорошо знакомый по совместной учебе на факультете журналистики, теперь казался совсем другим, чужим, незнакомым человеком.

— Когда начнет темнеть, — сказал Муртаз, — мы отправимся в путь. Первым делом выйдем к крематорию. Действующее предприятие на территории проведения операции — это уже отличный эксклюзив. Согласна? БЖУ!!!

— Еще бы, — согласилась Виктория, она пыталась поддерживать себя мыслями о престижных журналистских наградах, но выходило слабо.

— Пока надо отдохнуть. Предстоит тяжелый переход.

Муртаз сел на кровать и, откинувшись, закрыл глаза. Виктория тяжело вздохнула. Ей вдруг стало неприятно и страшно находиться с ним рядом. И это чувство только укреплялось с каждой секундой. Она встала с кровати, пересела на старый скрипучий стул и застыла, глядя в окно, стараясь ни о чем не думать.

СКАР

Ключевский забрался на корпус Т-72. Носов, Бурцев и Лощинин стояли рядом.

— Ну, чего он? — спросил Носов. — Целый?

Носов плюнул на каток и, подойдя к нему вплотную, достал хозяйство и начал мочиться.

— Ага, — ответил Фил, неодобрительно глядя на Носова. — А может, и нет. Тогда тебе сейчас отстрелят чего-нибудь.

— Если там кто и жив, то находится в бессознательном состоянии. У них там шок или смерть, — сказал Бурцев. — Фил, давай не тормози. Сможем открыть?

— Если взять автоген, то без проблем, — ответил Ключевский.

— А мы же с собой три автогена взяли, да, мужики? — сказал Лощинин с иронией.

— Давай я открою, — сказал Носов, стряхивая. Он залез на броню к командирскому люку и вынул гранату. — У меня специальный консервный нож для таких банок.

— Я бы не советовал, — произнес Бурцев. — Ладно, парни, вы тут возитесь, а я пойду Асю водружу на крышу. Не все же на плечи техники перекладывать, надо и самим себе охрану обеспечивать.

Бур набрал какую-то комбинацию на гибком планшете и, спрыгнув с поверженного Т-72, направился к административному корпусу, на крыльце которого уже покуривал пообедавший Борис. За Бурцевым, как собачка, бесшумно следовал Т-134.

Фил недоверчиво проводил их взглядом.

— Вот что я не так делаю? — воздел руки к небу Ключевский.

— Не ссы, прорвемся, — толкнул его Носов. — Давайте валите. Сейчас папа будет вскрывать эту херь.

Лощинин с Ключевским спрыгнули с брони и неспешным шагом отошли за груду бочек. Носов поторапливал их, провожая воинственным взглядом. Затем аккуратно приклеил гранату липкой стороной между подвижной и неподвижной частями командирского люка, установил таймер на восемь секунд и отпустил спусковой рычаг. Спрыгнул с танка с обратной от установленной гранаты стороны и, насвистывая, подошел к бойцам, прятавшимся за бочки.

— Бум, — сказал, он.

Раздался взрыв, после которого верхняя бочка, венчавшая нагромождение, скатилась вниз, врезавшись прямо в Носова. Тот от неожиданности упал. Удар был недостаточно сильным, чтобы переломать ноги, но достаточно сильным, чтобы свалить человека с ног. Носов лежал и матерился.

Лось и Фил бросились к нему, едва сдерживая смех. Носов поднялся, продолжая ругаться.

— Убейте Носова, — раздалось в наушниках. — Что он своим матом эфир засоряет?! — возмущался Никулин. — Носов, еще раз услышу мат в эфире, наложу на тебя санкции и руки! Будешь всю операцию в нападении играть.

Ключевский смеялся во весь голос.

— Командир, убить Носова — это приказ?

— Да хватит ржать, суки, — обиделся Носов, он схватил камень и швырнул в Ключевского. — Иди банку смотри, я вам ее открыл.

Ключевский увернулся от камня и, на всякий случай подняв автомат, двинулся к танку. За ним пошел Лощинин. Бойцы забрались на броню и осторожно приблизились к люку. Лось сжимал в левой руке гранату, а правой удерживал автомат. Фил осторожно потянул люк вверх. Но тот не поддавался. Граната не причинила ему особого вреда, вероятнее всего, окончательно заклинив механизм замка.

— Ну, что там? — раздался голос Носова.

Ответом ему был смех.

— Носов, сегодня не твой день, — послышался голос Бориса. Они шли с Бурцевым и «нянькой».

— Предлагаю сначала все-таки вскрыть семьдесят второй, а потом водрузить вас, коллега, на крышу, — чопорно сказал Бурцев Борису.

— Да пошли вы, — отмахнулся Ухо. — Я сейчас еще одной гранатой его открою…

— Хватит гранаты переводить, — остановил его Бур. — «Нянька» все сделает.

Он начал что-то набирать на планшете.

Т-134 подошел к старому танку. Из его корпуса вынырнула башенка с пулеметом, из возвышения которой высунулось необычного вида жало. Жало прицелилось между корпусом и командирским люком «рогатки».