Операция «Невеста»

— Что произошло? Где я?

— В ратуше. То есть в замке.

Я повернул голову, осматриваясь. Широкая постель стояла в просторной комнате, убранной портьерами. Ничего подобного не могло быть в доме простого некроманта мэтра Куббика. Где-то вдалеке глухо раздавались удары, скрежет, шорохи, постукивание.

— Там еще идут отделочные работы. — Граф правильно понял мое любопытство.

— Как я сюда попал?

— Доставлен по моему приказу. Ты был очень плох, Згаш.

— Ага! — Я нахмурился, восстанавливая в памяти вчерашний или позавчерашний — сколько же прошло времени? — вечер. — А сколько…

— Ты почти двенадцать часов не приходил в себя.

— И все это время… — Меня начали терзать смутные сомнения.

— Да, — Анджелин подошел и сел рядом на постель, — ты был здесь. Я только что отпустил целителя.

— Только что? — соображалось туговато. Наверное, еще и головой приложился. — И ты…

— Я был рядом, если ты это имеешь в виду.

— Но почему?

Я сделал попытку вскочить, но в ответ вспыхнула такая боль, что в глазах потемнело, и пришлось упасть обратно на подушки, как сквозь вату слыша голос графа:

— Мой названый брат мог умереть, вот почему. Шесть сломанных ребер, Згаш! Шесть!..

— И стоило из-за этого так волноваться?

— Стоило. Скажи, зачем ты туда полез?

— Мертвяка надо было остановить любой ценой.

— «Умри, но сделай?» — вспомнил Анджелин старую формулу. — Для вас, некромантов, смерть явно не является уважительной причиной…

Мне уже хотелось возразить, но тут шум снаружи заставил нас обоих замолкнуть и прислушаться. В коридорах ратуши что-то происходило.

Ответ на вопрос явился, прежде чем граф успел принять какое-то решение. Под встревоженные крики: «Леди, его сиятельство никого не принимает! Прошу вас!» — двери спальни распахнулись, и на пороге возникла ее светлость виконтесса-невеста Якобина Байт.

— Милорд! Я… — начала она, но осеклась, вытаращив глаза и хватая ртом воздух. — Вы… ах вот как?

Анджелин медленно встал, и я, мельком глянув на его профиль, от души порадовался, что его гнев обращен не на меня.

— Что вы здесь делаете, леди? — холодно поинтересовался он.

— Нет, это вы что здесь делаете? — воскликнула она. — Да еще… в таком виде?

Я посмотрел на графа. Ну без камзола. Ну в одной рубашке с закатанными рукавами. Ну возле постели, где лежу полуголый я. Так все же нормально. Или нет?

— Это — мой дом, — отчеканил Анджелин. — А в своем доме я не собираюсь отчитываться перед кем бы то ни было по поводу своего внешнего вида. И попрошу вас покинуть это место.

Леди Якобина попятилась, переводя взгляды с графа на меня и обратно. Выражение ее лица стремительно менялось.

— Передо мной вы, может быть, и не станете отчитываться, — проскрежетала она, — но есть кое-кто, перед кем вам очень скоро придется дать ответ, Анджелин Мас.

Развернувшись, она вышла.

Проводив ее взглядом, мой названый брат обернулся ко мне.

— Будет лучше для всех, если я все-таки перееду болеть к себе домой, — сказал я, прежде чем он открыл рот.

Я лежал в постели и смотрел в окно.

Плохо начиналась эта осень. Из-за сломанных ребер мне пришлось уже в третий раз пропустить турнир в Больших Звездунах, как и все прочие празднества. Завершилась жатва, торжественно отпраздновали Роженицы,[13] после чего начались и миновали дни осенней ярмарки, завершившиеся турниром. Весь город смотрел, как наш градоправитель за три дня восемь раз садился в седло, чтобы сразиться как с приглашенными поединщиками, так и с нашими, местными любителями конных боев. Без меня устраивались танцы в новом здании ратуши, куда по традиции приглашались представители от всех гильдий, и некроманты в том числе. Целитель заглядывал каждый день — Анджелин Мас щедро платил ему за то, чтобы он оказывал столько внимания одному-единственному пациенту. Но ребра срастались плохо, два из шести оказались не просто сломаны, а раздроблены и заживали хуже других. Из-за них мне до сих пор не разрешалось делать резких движений, да и вообще рекомендовали двигаться как можно меньше. Все, что дозволялось, — это осторожно ходить туда-сюда по комнате, дабы от неподвижного образа жизни не развилась пневмония. И я время от времени самостоятельно выбирался из кровати и гулял, раз за разом увеличивая нагрузку. Хорошо, что сняли тугую повязку, которая мешала дышать. Вздохнуть полной грудью — увы! — пока еще было больно, но хоть она движения не сковывала. Несколько раз я даже пытался брать в руки меч — пока просто подержать, где уж размахивать направо и налево!

Совсем в одиночестве закиснуть, однако, не получалось. Ко мне постоянно наведывались посетители. Чаще других, естественно, заглядывал мэтр Куббик. Прибегала Динка. Пробовали наносить визиты и студенты, но их я не хотел видеть. Это из-за их безалаберности и самонадеянности я был обречен валяться со сломанными ребрами уже вторую седмицу. Кроме того, не стоило забывать, что один из них может работать на инквизицию. Многие улики указывали на Марджет, но и Зимовит тоже не был таким уж чистеньким. Достаточно вспомнить, как он «помогал» ловить мертвяка.