Операция "Невозможное" (Лето и осень сорок пятого)

Взяв их положения нейтральной страны все, что можно было получить от двух враждующих сторон, Москва решила сказать свое слово в этой затянувшейся схватке американского орла и японского тигра. Двадцать шестого ноября, советские войска перешли государственную границу сразу в двух местах.

Наиболее трудные бои были на Сахалине, где единственное пригодное для наступления место была долина реки Поронай. Там проходила шоссейная и проселочная дорога, но японцы прочно перекрыли это направление несколькими оборонительными линиями. На глубине до 30 километров имелись противотанковые рвы и проволочные заграждения, пулеметные и артиллерийские дзоты, железобетонные доты, а также предполье с минными полями. Фланги японской обороны прикрывались с одной стороны горным хребтом, с другой болотистой местностью.

Все главные силы маршала Василевского были сосредоточены на материке и потому, Сахалинский фронт в своем распоряжении имел всего одни стрелковый корпус, а также смешанную авиадивизию.

Советское наступление началось утром 26 ноября мощным артиллерийским и авиационным ударом по Котонскому укрепрайону. Пользуясь полным отсутствием у противника авиации и средств ПВО, советские штурмовики и пикирующие бомбардировщики буквально ходили по головам противника. Сталинские соколы забрасывали свои бомбы и реактивные в окопы, траншеи и щели без всякой помехи. Своим пулеметно-артиллерийским огнем уничтожали живую силу противника и его артиллерийские позиции.

Корпусная артиллерия вела прицельный огонь по всем целям, которые были выявлены в ходе воздушной и наземной разведки. Не испытывая прежнего голода в снарядах, 152 мм гаубицы уверенно громили узлы вражеской, вместе с 76 мм «Зисами», полковыми и батальонными минометами.

Под прикрытием артиллерийского огня, советские саперы делали проходы в минных полях, подрывали противотанковые рвы и настилали через болотистые места гати для танков.

Они пошли в бой сразу после прекращения артобстрела. Ещё не улеглась поднятая взрывами земля, а «тридцать четверки» уже двинулись в атаку, на казалось бы растерзанную в клочья оборону противника. Однако это было не так. Каким бы не был сильным удар советской артиллерии, полностью уничтожить гранатометные позиции противника, а также укрытия, в которых находились солдаты смертники вооруженные шестами с минами, было невозможно.

Внимательно наблюдая за боями американских войск на Кюсю, советское командование сделало нужные выводы. При штурме японских позиций, первыми в атаку двинулась пехота, за спинами которой расположились танкисты.

Именно благодаря этому тактическому приему, ни один из советских танков не был подбит или уничтожен японскими смертниками. Все они были уничтожены автоматчиками, так и не успев поднести свой шест с миной к броне танков или воткнуть её между колес.

Спасенные от уничтожения боевые машины в свою очередь огнем своих орудий уничтожали недобитые дзоты и неподавленные огневые точки. Взаимодействие штурмовых групп имело определенные огрехи, но с каждым огневым контактом их было все меньше и меньше.

Совместные действия авиации, артиллерии и пехоты позволили взломать первую линию обороны врага, но дальше продвижения не получилось. До конца светового дня, атакующие подразделения корпуса не смогли прорвать вторую, главную оборонительную линию японцев. Она меньше пострадала от воздушного и артиллерийского огня, а также имела непроходимую для танков эскарпированную оборону. Засевшие в железобетонных бункерах японцы чувствовали себя уверенно и дрались с таким ожесточением, как будто за их спиной находилось Токио, а не Корсаков.

На следующий день, советские войска продолжили штурмовать вражеские укрепления с суши и воздуха. Все говорило о том, что оборона противника будет прорвана, но для полной уверенности, был предпринят обходной маневр. Вдоль прибрежной полосы, в тыл японцам был направлен отряд пограничников, а по восточным склонам Камышовского хребта двинулся пехотный полк майора Селиванова.

Воспользовавшись тем, что все внимание противника приковали к себе наступающие соединения, обе боевые единицы смогли совершить свой маневр незаметно. Японцы с большим опозданием обнаружили присутствие в своем тылу советские подразделения. Командующий японской обороной полковник Минэке попытался контратаковать полк майора Селиванова и сбросить русских в море, но для этого маневра у него не хватило, ни сил, ни времени.

Фронтальный натиск советских войск не позволил полковнику снять ни одного солдата, а имевшихся в его распоряжении резервов не хватило, чтобы противостоять фланговому удару русской пехоты. Ближе к полудню, вторая линия обороны врага была прорвана и Минэке, был вынужден выбросить белый флаг.