Операция «Отче наш»

Чиннмарк знал не хуже меня, что девятую волну во время бури принято считать самой сильной и опасной.

Настигнув нас, огромный вал подбросил корму «Конни» вверх чуть ли не к самым облакам, истерзанным штормовым ветром. Подбросил безжалостно, еще сильнее, чем в первый раз.

Снова перо вырвалось из воды. Снова взбивало воздух. Штурвал вертелся, точно колесо ярмарочного аттракциона.

Я стоял у руля как пентюх, не в силах что-либо предпринять, Лишенная маневренности, подраненная «Конни» всецело была во власти произвола моря.

Нос яхты исчез под водой в бездне глубокой ложбины. Но этот вал не прокатился под днищем, а понес вперед длинный корпус. Яхта зависла на гребне, словно этакая огромная доска для серфинга.

Перо руля взбивало воздух.

И вот – неизбежный рывок буксирного троса, которого я опасался, зная, что он непременно последует под конец стремительного спуска по скату волны.

Форштевень «Конни» торпедой вспорол водную толщу.

Весь корпус яхты передо мной поглотило море. Я увидел, как мачта торчит над волнами, точно качающаяся веха. В ту же секунду чьи-то могучие длани подняли меня из кокпита и швырнули за борт. Высокая волна подхватила меня и отнесла в сторону от тонущей две-надцатиметровки.

В спасательном жилете я вертелся пробкой на гребнях беснующихся волн.

Странно и нелепо было наблюдать, как наша красавица «Конни» исчезает под водой.

Оранжевым поплавком качался на гребне волны Чиннмарк. В нескольких метрах от него все еще торчала из воды половина мачты «Конни».

Очередная волна понесла Чиннмарка к мачте. Так, кажется, он ухитрился вцепиться в мачту руками… Тут и меня подбросило ближе к нему. Я попытался плыть, но в тяжелом клеенчатом костюме только без толку взмахивал руками и ногами.

На глазах у меня мачта уходила все глубже под воду. Прижавшись к ней, Чиннмарк отчаянно перехватывался обеими руками.

На миг я увидел его исполненное ужаса лицо.

– Отпусти мачту!..– заорал я и едва не захлебнулся сам.

Какого черта он не отпускает мачту! Неужели не понимает, что…

Новый гребень поднял меня, и внизу, в глубокой ложбине между валами, я снова увидел Чиннмарка. Он по-прежнему цеплялся за мачту, объятый паническим ужасом.

– Отпусти!.. Отпусти!..– опять закричал я, давясь ветром.

Поздно. Его голова исчезла под водой.

Главное – держать себя в руках, попытаться мыслить последовательно… Самое разумное сейчас – толкаясь ногами, откинуться назад, держать голову возможно выше над водой.

И постараться обнаружить топ мачты, он будет моим ориентиром. Выждать, когда меня снова поднимет на гребень. Осмотреться. Спокойно, Морган, только спокойно.

Очередной вал легко поднял меня вверх к небесам.

Мачта! Еще торчит из пены между волнами.

Используя несущий меня гребень, я лихорадочно работал руками и ногами, чтобы занять нужное положение и приблизиться к мачте. Хотелось кричать от ярости из-за собственной неуклюжести, неспособности толком плыть.

Целая вечность понадобилась мне, чтобы добраться до мачты. Долгая вечность единоборства с морем.

Я попытался нырнуть, но погрузился всего на какой-нибудь метр, спасательный жилет не пускал дальше и вынудил меня всплыть.

Я нырнул снова. Отчаянно загребая руками и ногами, одолел упорное сопротивление жилета, погрузился метра на полтора. Задержался под водой на несколько секунд, всматриваясь в зеленую толщу.

Чиннмарк! Рядом с мачтой – оранжевое пятно!

Всплыть за воздухом… Жилет поднял меня на поверхность, и я ухватился за топ мачты, чтобы волны не отнесли меня в сторону. Я жадно хватал воздух; казалось, легкие вот-вот разорвутся.

Теперь – снова вниз. На этот раз я должен справиться с задачей. В голове барабаном: должен, должен, должен…

Подтягиваясь за мачту, я уходил все дальше вглубь, легкие были на пределе, но я не сдавался, продолжал погружаться – еще один метр, еще, еще…

Держась за мачту одной рукой, другой поймал внизу волосы Чиннмарка. Потянул на себя, подергал из стороны в сторону, опять потянул. Он словно прирос к мачте…

Боже!.. Не берусь описать, что я ощутил, когда тело моего товарища наконец отделилось от мачты и поравнялось со мной.

Не выпуская волосы Чиннмарка, я предоставил спасательному жилету поднять меня на поверхность.

Высокий могучий вал отнес нас обоих от топа мачты. Мягко так, плавно, метров на десять.

Тело в моих руках казалось безжизненным.

– Чиннмарк! – заорал я.

Никакой реакции.

Не один год минул с тех пор, как я занимался на курсах спасателей, но приемы не были забыты. Держа голову Чиннмарка над водой, я равномерно работал ногами. Отдышавшись, как после трудной пробежки, поднял вверх подбородок Чиннмарка, прижался ртом к его губам и с силой вдохнул воздух ему в глотку.

Еще, еще раз… Вдруг он закашлялся, и изо рта его хлынула вода. Добрый признак!..

Я отдохнул немного, лежа на спине, потом опять взял Чиннмарка за голову и накачал воздух в его легкие. При этом я все время отгибал его голову назад, чтобы язык не запирал глотку.

Он снова закашлялся. Еще одна струя воды вырвалась из его рта. Молодец Чиннмарк.