Операция отвлечения (СИ)

 За прошедшие дни Гумилев успел встретиться со старыми знакомыми из журналистов, договорился насчет нескольких пророссийских статей, что оказалось совсем не трудно. Без новых данных следствия, о деле Сталь писать было нечего, Сюрте и Второе бюро информации не давали, и газеты возвращались от сенсаций к привычной рутине. Два часа назад, услышав, что подпольщика наконец зацепили, он примчался в агентство не скрываясь от слежки. Отрываться придет черед позже, после захвата боевика. Авто обещанное Шмырко стояло у черного хода, за руль сядет Манго, в Гавре придется лезть на удачу. Взяв трубку зазвонившего телефона, переданную сыщиком и услышав сердитый голос филера, оповещающий о фиаско, он чуть прикрыл глаза, выдохнул, и приказал:    - Приезжайте сюда.    Обернулся к комиссару, и сообщил:    - Упустили.    Уже торжествующий француз - а он имел основания ликовать, найти в Париже за неделю человека, имея только фотокарточку, сможет не всякий, хлопнул ладонями по столу:    - Как упустили?    - Не знаю как - вздохнул Николай Степанович, опускаясь в кресло. Приедет - выясним. У вас никаких сбоев не было?    - У нас порядок - сокрушено заявил Манго. Был. Всплыл он на дю Кокдор, мои люди обходили доходные дома, опознала по фото консьержка. Тут же вызвали вашу наружку, передали наблюдение. Они повели его по улице, мои снялись и вернулись в агентство.    Полчаса спустя в кабинет вошел филер Разведчасти.    - Что произошло? - тут же задал вопрос контрразведчик. Слушая недолгий отчет, Гумилев вспомнил, как в самом начале жандармской карьеры, в Москве, вот так же, вместе с начальником "Летучего отряда" выслушивал от агента обыденное "скрылся от наблюдения". Тогда главный филер, наследник легендарного Медникова, ничуть не стесняясь присутствия ротмистра из столицы, сгреб рукой физиономию подчиненного и невозмутимо отпустил зуботычину. У стоявшего напротив понурого Короткова, Гумилева на мгновенье ощутимо зачесались руки воспользоваться тем же методом, из-за ошибки наружников вся предыдущая подготовка летела псу под хвост. Впрочем, приступ злости быстро прошел, да и не в стиле полковника этакие воспитательные способы были.    - Где старший? - поинтересовался он дослушав.    - Квартиру втихую осматривает. Может, следок какой отыщется.    Глава агентства согласно кивнул. Николай Степанович тоже продолжать не стал, действие логичное и первоочередное, чего уж тут.    "Черти разведочные - с бессильной яростью подумал он. Подсунули молодняк, абы лбы поздоровее, что вот с них спросишь? Опытный наблюдатель точно бы крышу не проморгал, старый ведь трюк - снять квартиру без черного хода, чтобы слежка на парадном сосредоточилась, а отступление иными путями себе обеспечить".    Он осознавал, что рассуждения эти лишены смысла. Филеры Охранного, даже самые артистичные и наблюдательные мастера своего дела, оставались совершенно неинтеллигентными, часто малограмотными выходцами из унтер-офицеров, умело растворяющимися в простонародье, но совсем негодными для работы в Париже. В Разведчасть отбирали более образованных, городских, часто из детей обедневших служащих или даже мелких чиновников.    - Пусть доложит, как закончит - вздохнув, приказал он агенту. И активизируйте работу, раз упустили! Отрабатывайте вокзалы, в первую очередь. Комиссар - он обернулся к Манго, но тот, поняв, уже снимал трубку телефона. Русский был прав, вокзалы сейчас первое дело.

***

   17.12.1932. Франция, Париж, улице Трюффо.