Операция отвлечения

– У Никишова пропал один документ. Потерять он его не мог, у взятых преступников не нашли – получается, достался Григулявичусу. Документ не очень для чужого глаза отчетливый, но ежели кому понимающему попадет, чрезвычайно опасный. И абсолютно секретный. Вам его содержание знать тоже пока излишне, да и не существенно это. Сам Григулявичус о значении документа, похоже, не догадывается, но и мы не знаем, куда он бумагу дел. Потому – только живым!

– А люди? – тут же поинтересовался полковник, с трудом представляющий себя хватающим террориста посреди Парижа, и волокущим через границу.

– Люди у вас будут. Разведка поможет, уже согласовано. Они дадут опытных филеров и связника от нелегальной линии, те тоже ищут. В Гавре под погрузкой будет стоять пароход Доброфлота, ваше дело доставить захваченного террориста на судно, там будут ждать.

– Ваше превосходительство – тоскливо спросил полковник, – в Гавре с границей или таможней, у нас какие-нибудь налаженные контакты есть? И вообще, я могу как-то взаимодействовать по этому вопросу с французами? В немецком деле нам помогали и их люди в Сааре, и полиция Мюнхена.

– Не будут они помогать – Коттен вернулся в кресло, тяжело вздохнул, и не дожидаясь расспросов продолжил: Во Франции неделю назад произошел крупный провал нашей разведки, слышали?

– Нет.

– У нас пока этого не печатали – пояснил генерал. Цензура хоть и ослабла, но пока существует, к счастью. Судебный процесс там скоро начнется, и прескандальнейший. Второе бюро выследило нашего агента в Париже. Баронесса Сталь, она же Лидия Чекалова, она содержала такой, знаете, небольшой бордельчик, девицы из коего дарили свое расположение французским чиновникам и военным. Высоким, надо сказать, чинам.

Гумилев поморщился и расстроено цокнул языком.

– Вот вы, господин полковник, не кривитесь мне тут – рассердился шеф Охранки. Обыкновенное дело, хороший канал добывания сведений.

– Да я не об этом – пожал плечами подчиненный. Канал как канал. Однако во Франции сейчас действительно будет сложно работать. Газеты поднимут шум – "провокация", "грязные интриги русских"…

– Уже подняли – "обрадовал" Коттен. Мол, русские шпионят во Франции, совращают непорочных чиновников. Как будто в остальных странах разведку уже распустили!

– Вот-вот – согласился Гумилев. Так всегда бывает – пресса криклива, а шпионские страсти всегда сенсация. Хотя с другой стороны, во Франции сенсации недолговечны, покричат и успокоятся. Но сейчас работать в Париже, тем более, настолько вызывающе, будет крайне сложно.

– Если бы все было просто, посылать туда опытнейшего офицера в полковничьем чине и надобности б не возникало – логично, и, в общем-то, для понявшего уже причины своей отправки Гумилева ожидаемо, ответил начальник. Филеры бы справились. Нет в Гавре ничего, а посольский резидент, Шмырко – кстати, ваш знакомый как раз по Саару, он тогда передачу нам Хеттиха и его отправку в империю организовывал, после провала Сталь там как на вулкане сидит. А задание срочное.

"Все равно не понял, почему Охранное, а не разведка – подумал Николай Степанович. Крутит что-то Коттен. Не то соседнему департаменту нос хочет натянуть, не то еще какую-то пакость удумал".

Говорить, впрочем, ничего не стал, решил послушать дальше.

Генерал оперся на столешницу и докончил:

– В России розыском по Григулявичусу занимался ваш приятель Сиволапов, за кордоном от Охранного – полковник Гриднин. Все, что они накопали, вам представят, я распорядился. Но… – Михаил Фридрихович достал из портсигара папиросу, задумчиво покрутил в руках, разминая, и продолжил:

– На самом деле, у вас будет еще одна задача. Мы располагаем сведениями, что красная эмиграция готовит покушение во Франции. На премьер-министра Барту, шаха Персии и управляющего Англо-Персидской нефтяной компании, лорда Инверфорса. У нас есть подозрения, что за покушением стоят немцы и компания Shell, помните?

– Детердинг?

– Он самый.