Операция «Оверлорд». Как был открыт второй фронт

Несмотря на быстроту продвижения войск Паттона, чему было немало завистников среди американских и английских командующих, есть весьма существенная доля истины в замечаниях тех ветеранов, которых раздражали легенды о Паттоне. Они утверждали, что «он не прорывался на оперативный простор, а спокойно продвигался вперед». Паттон выводил из терпения генерала Брэдли, который, отклоняя некоторые предложения Монтгомери, называл их «ошибочной с военной точки зрения паттонщиной». В начале августа он писал о броске 3-й армии: «Паттон молниеносно прошел через Бретань со своими бронетанковыми дивизиями и моторизованной пехотой. Он захватил большую территорию, что было отмечено крупными заголовками в газетах, однако кампания в Бретани не достигла своих главных целей».[245] Здесь Брэдли, конечно, имел в виду быстрый захват западных портов в исправном состоянии. Подлинными творцами броска Паттона через Бретань являлись Коллине и его солдаты из 7-го корпуса, которые прорвали немецкую оборону в ходе операции «Кобра», когда английская и канадская армии все еще стояли перед основными силами Клюге, наиболее боеспособными в северо-западной Франции. Здесь важно подчеркнуть, что на западе не существовало сплошного немецкого фронта — это было скопище разрозненных частей и подразделений, отступавших к укрепленным портам, где они собирались занять прочную оборону. Когда позднее армия Паттона встретилась с более или менее серьезным сопротивлением немцев, то американские дивизии сражались не лучше и не хуже под его руководством, чем под руководством любого другого командующего. В начале августа 1944 года генерал был героем дня, демонстрируя мастерство управления наступавшими войсками, которого, вероятно, не смог бы достигнуть кто-либо другой из союзных командующих. Но было бы абсурдно полагать, что он нашел ключ к разгрому немецких армий. Они уклонялись от того, чтобы помериться с ним силами, и дали ему возможность прославиться.

Плоды успешного броска в Бретань были опьяняющими для солдат, несущихся на танках и автомашинах и не встречавших почти никакого сопротивления на территории, которая в основном была уже в руках французского Сопротивления. При этом 6-я бронетанковая дивизия генерала Джероу захватила 4000 пленных ценою 130 убитых, 400 раненых и 70 пропавших без вести. Однако большинству немцев в этом районе удалось отступить в Брест, гарнизон которого разбух до 38 000 человек и оборонялся до 19 сентября. Куда более серьезное решение, а именно поворот на восток по направлению к Майену и Алансону с целью ликвидации основного немецкого фронта в Нормандии, было задержано на многие дни.

Генерал-майор Джон Вуд, командир 4-й бронетанковой дивизии, был одним из выдающихся американских командиров в нормандской кампании. 2 августа, продвинувшись за четыре дня на расстояние свыше 50 миль, он со своими танками находился уже восточнее Ренна, оставив у себя в тылу 2-тысячный гарнизон немцев — слишком слабый, чтобы представлять собой серьезную угрозу, но, вероятно, достаточно сильный, чтобы серьезно задержать наступление. Вуд прекрасно понимал неотложную необходимость поворота на восток. 3 августа его танки находились уже более чем в 30 милях к югу от Ренна и перерезали семь из десяти дорог, ведущих в этот город. Вуд отдал предварительные приказы о повороте на юго-восток, на Шатобриан. И тут вмешался командир 8-го корпуса Миддлтон. Во-первых, он приказал Буду не только блокировать Ренн, но и овладеть городом. Это Вуд осуществил силами 13-го пехотного полка в ночь на 3 августа. Но Миддлтон все еще стремился на запад, в сторону моря. Залив Киброн, где можно было развернуть крупный искусственный порт, оставался для союзников важной целью со дня Д. Командир 8-го корпуса решил лично увидеться с Вудом и убедить его в том, чтобы вместо наступления на восток, где не было сколько-нибудь существенных сил немцев, 4-я бронетанковая дивизия направилась на запад, к заливу Киброн. Рано утром 4 августа Миддлтон застал Вуда стоявшим возле своей автомашины в поле и изучавшим развернутые на траве карты.

Он подошел и обнял меня. Я сказал: «Что случилось, Джон? Уж не потерял ли ты свою дивизию?» Он ответил: «Нет, черт возьми, мы неправильным путем выигрываем войну, нам следует идти на Париж».[246]