Операция продолжается

— А что! И пошел бы, — рассмеялся Володя. — Не боги горшки обжигают.

— Ладно уж, обжигайте ваши геологические горшки, — продолжала улыбаться Задорина.

От ее откровенной приветливости Володе стало совсем весело:

— А вы, правда, приезжайте завтра. С ночевой. У нас в Заречье клуб что надо. Я, правда, хромой, но потанцуем. Надеюсь, на это-то я гожусь?

Задорина не успела ответить. К ним быстро подошел высокий, массивный человек в белом полушубке и весело захохотал:

— Ай да фронтовик! Это я понимаю. Уже свидание. А я, старый дуралей, по всей Медведёвке его ищу! — Сажин потрепал Володю по плечу и отступил на шаг, рассматривая. — Хорош! Экой мужчина образовался. Как, Надежда Сергеевна, хорош?

Та покраснела, сказала строгим голосом:

— Я просто информировала Владимира Тихоновича, что наша машина идет вечером на станцию. Возняков просил меня отправить его.

— Ага, значит, не свидание, — с шутливым сожалением сказал Сажин.

— Не свидание, — сердито сказала девушка и ушла.

— А я, брат, тебя ищу. Не забыл меня, старика?

— Не забыл.

— Ну и на том спасибо. Пойдем ко мне. Поужинаем.

— Да мне через час надо быть в военкомате.

— Знаю. Все, брат, знаю. Успеем. Пошли! — Сажин по-приятельски подтолкнул Володю в спину и весело прикрикнул: — Слушай, когда старшие приказывают!

Сажин еще с дореволюционных времен дружил с отцом Володи. В предвоенные годы он часто приезжал в гости к приятелю, а в страдные дни весеннего сплава целыми неделями, бывало, жил в Заречье. Володя любил Сажина. Большой, добродушный, он всегда вносил в устоявшуюся жизнь родительского дома праздничную суету и шум. В такие дни суровый Тихон Пантелеевич добрел, становился мягче. Вспомнив об этом, Володя улыбнулся.

Сажин понял эту улыбку по-своему.

— Улыбаешься… Ничего не поделаешь. Пришлось снова в милицию идти. Не берут меня на фронт. Стар стал Порфирий Сажин.

— Здесь дел тоже много, — серьезно сказал Володя. — Не залежишься.

— Это точно… — вздохнул Сажин.

Первым, кого увидел Володя в доме Порфирия Николаевича, был Новгородский. Одетый в штатское, капитан сидел за парадным хозяйским столом и что-то записывал в блокнот. Взглянув на вошедших, он как ни в чем не бывало улыбнулся:

— Добро пожаловать!

Жена Сажина, наскоро поцеловав Володю, быстро накрыла на стол и куда-то ушла. Сажин запер за ней дверь на засов. Новгородский позавидовал его добротному полушубку.

— Красота-то какая! И где вы такой отхватили?

— В управлении. Выторговал десять полушубков, двадцать пар валенок и четырех инвалидов.

Новгородский рассмеялся.

— Ну, и как эти инвалиды?

— Да ничего ребята. Поартачились немного, да куда денутся. Края их оккупированы. Все четверо до войны на оперативной работе были.

— Вам повезло.

— Да. Повезло, — совершенно серьезно сказал Сажин.

За ужином, с аппетитом похрустывая квашеной капустой, Новгородский будничным голосом попросил:

— Ну, рассказывайте, лейтенант, как встретили вас в родных пенатах?

— Да ничего встретили… — Володя покосился на Сажина.

— Рассказывайте, — подбодрил его Новгородский, — тут посторонних нет.

Володя еще раз, уже с удивлением, посмотрел на хозяина дома и стал рассказывать.

— Так-с… — задумчиво проговорил капитан, когда он кончил. — Очень хорошо. Значит, опьянели.

— Да. Как-то нехорошо получилось, — сконфузился Володя.

— Наоборот. Очень хорошо, — оживился Новгородский. — Очень. А что за человек Мокшин?

— Не знаю. Участковый геолог в партии Вознякова. С виду парень хороший. Простой. Без хитрости.

— Т-так-с… Он о чем-нибудь вас расспрашивал?

— Нет. Спросил только о ранении.

— Ага. — Новгородский что-то решил. — Все равно. Обратите внимание — с кем он дружит, понаблюдайте за ним, что он любит надевать.

— Хорошо, — сказал Володя, хотя приказание капитана ему не понравилось.

— Наведите о нем справки у Вознякова. Только осторожно, — продолжал Новгородский.

— У Вознякова?

— Да. Вы в своей работе должны исходить из того, что начальник партии абсолютно наш человек, — пояснил Новгородский. — Если его будет нужно проверить — проверят другие.

— Понятно. — Володя повеселел.

— Теперь вот что… — Новгородский переглянулся с Сажиным. — Вам надо кого-то привлечь к себе в помощь. Самое главное — выяснить, кто брал лошадь вечером второго декабря. Это весьма важное обстоятельство.

— Да, — согласился Володя.

— Самому выяснением этого обстоятельства заниматься не следует.

— Конечно, — опять согласился Володя.

— Следователям милиции выяснить этой детали пока не удалось. Тут нужен местный житель. Не знаете, кто бы мог помочь?

— Не знаю, — подумав, честно признался Володя.

— А ваш отец? Ему ведь можно доверять?

— Отец? Хм… Конечно. Он же…

— Решено, — твердо сказал Новгородский. — Всего ему говорить не обязательно, а задание дайте.

— Задание? — изумился Володя. Сама мысль, что он должен командовать своим властным отцом, была неожиданной.

— Да. Задание. Он ведь бывший чапаевец, военный человек?

— Да.

— Вот и командуйте.

— Попробую, — с откровенным сомнением произнес Володя.

Сажин с Новгородским переглянулись и рассмеялись.