Операция "Рагнарёк" (СИ)

Тео слегка покачал головой, и крахмальный воротник сорочки неприятно царапнул шею. Маскарад Норвика напомнил ему о странности и необычности происходящего здесь. Если бы, как в большинстве других городов, где правила Камарилья, Принцем становился тот, кто старше других, чье поколение ближе к Каину, у Норвика не было бы здесь ни одного соперника. Сам Тео рядом с ним мог бы показаться желторотым неонатом, и лишь немногие из присутствующих достигли того же возраста своей не-жизни, что и архонт. Старшие, занятые своими интригами в давно облюбованных местах проживания, не торопились перебираться в Нью-Йорк, все еще казавшийся им опасным, и большую часть сообщества составляли молодые по меркам Сородичей вампиры. Зато амбиций и жажды власти им всем было не занимать. И этим Норвик разительно отличался от других. Топор, которым он так гордился, служил ему всего лишь для устранения преград на пути служения Музам. Тео этого понять не мог, но в душе уважал Норвика, сумевшего устоять перед всеми искушениями, сгубившими уже не одного его ровесника.

Тремере, мужчины все как один в черных фрачных парах, а женщины в протокольных вечерних платьях, словно собравшиеся всем кланом на дипломатический прием, в строгом соответствии с рангом стояли за спиной у Беса. Лорд Регент зловеще ухмылялся, явно стараясь оправдать самые худшие опасения своих недоброжелателей, но Тео показалось, что черные глаза карлика полны добродушного лукавства, а в ухмылке слишком много злодейства, чтобы поверить в ее коварство.

Войцех Шемет, коротко кивнувший Тео, снова принялся что-то нашептывать на ухо стоявшему рядом Вандервейдену. Немногочисленные Малкавиан не утруждали себя выбором имиджа – девушка в ядовито-розовой мохнатой синтетической шубе и парень в растянутом и выцветшем спортивном костюме вполне уютно чувствовали себя, усевшись на пол и перекидываясь маленьким теннисным мячиком. Остальные выглядели ничуть не официальнее. Тем контрастнее выделялся на их фоне Картер в оливково-серой тройке от Gieves & Hawkes со знаменитой Сэвил Роу в Лондоне и «оксфордах» в тон костюму. Граф Шемет, на сегодня оставивший гусарский шик, смотрелся рядом с Примогеном как подающий надежды помощник присяжного поверенного. Он даже сбрил ставшие в последнее время привычными усы и изменил своей излюбленной сине-голубой гамме с коричневым пиджаком и бежевыми брюками, которые, вместе с мокасинами от Балли, были призваны продемонстрировать, что сегодняшнюю роль личного секретаря Его Сиятельство играет не по долгу службы, а на добровольных началах.

В узких нефах стояли немногочисленные представители других кланов. Одинокая Ласомбра, с выражением мрачной решимости поддержать самую достойную кандидатуру на красивом строгом лице не отбрасывала тени, несмотря на льющийся прямо на нее свет электрического, стилизованного под средневековье, факела. Хоакин и Рамо, чья принадлежность к Камарилье вообще была под большим вопросом. Немногочисленные разношерстные Анархи, которым было дозволено придти сюда в качестве наблюдателей. Барон Стейтен-Айленд на Конклав не явился, видимо опасаясь, что его могут вынудить принести присягу новому Принцу. Порадовало архонта присутствие Джезбель, окруженной четырьмя молодыми Гангрел, даже здесь не изменившим своему хардкор-метал стилю. Тео был одним из немногих, кто помнил, какой героизм Джезбель проявила в битве за Нью-Йорк. Ее Сир, Кристоф Ольденбург, когда-то был архонтом, а его Сир предводителем котерии охотников на Люпинов в Милуоки, недавно занявшим место Принца этого города. Но выход Гангрел из Камарильи поставил Джезбель в двусмысленное положение, заставив занять промежуточную позицию, и сейчас немногие помнили о ее заслугах перед городом.

Обойдя все группы и выполнив свой светский долг, Тео, наконец, отправился к ожидавшей его с довольной улыбкой Марлене. Ей было очевидно, что приберегая ее на закуску, архонт демонстрирует всем собравшимся, кому, в результате, он отдает предпочтение. Екатерина, стоявшая в тени за спинами представителей самого многочисленного в городе клана, оказалась права. Шансы Марлены на избрание взлетали к небесам, и она даже не считала нужным скрывать свой триумф.

Крис в двубортном гангстерском пиджаке и Моника в джинсах и черном свитере, сбрившая ради торжественного случая свой красный «ирокез» и сияющая бритым черепом в свете люстры, протиснулись вперед, чтобы тоже пожать руку Архонту. Это никого не удивило, в последнее время их не раз засекали вместе на публике, и приятельские отношения Тео с этой парочкой перестали быть тайной. Но Марлену это больше не волновало. Если Килла-Би собирается поддержать ее сегодня, значит, Крис и его своевольная подруга тоже в рядах ее последователей – Примогену Бруха это было очевидно.

Зато Тео, уловивший в интонациях своего революционно настроенного друга скрытую иронию, насторожился. Крис явно что-то знал. Но, то ли не торопился поделиться сведениями, то ли не мог этого сделать, по причине большого количества любопытных ушей.