Операция «Рюген»

— Не надо про Рипли! — схватился за голову Казаков. — Маша, вы что, феминистка? Выступаете за полное равноправие женщин? Вы хоть понимаете, что шансов вернуться оттуда живой у вас ноль целых хрен десятых? Что, если Чужой, про которого говорил мистер Мак-Эван, такой же полоумный, как и остальные, а сейчас просто прикидывается филантропом? Да он вас сожрёт и не поперхнётся…

— Меня будет охранять Бишоп, — сказала Семцова. — Кроме того, мы возьмём с собой самое лучшее оружие. И я не феминистка, а ксенолог. Если честно, всю жизнь мечтала о Нобелевской премии. Понимаете, какие возможности открываются? Вживую исследовать не просто Чужих как вид, а Чужих во взаимодействии с человеком в экстремальной ситуации?

— Ненавижу учёных, — мрачно сказал лейтенант. — Вам приключений на Ахеронте показалось мало? Ну и катитесь. Между прочим, вы подчиняетесь не мне, а господину Гильгофу, как старшему над научной группой. Его и спрашивайте.

Маша вопросительно посмотрела на доктора Гильгофа:

— Веня, вы меня правда отпустите?

— Идите, идите, — мелко закивал учёный. — Вас отправят домой в цинковом гробу, а я присвою результаты ваших исследований и сам заграбастаю Нобеля. Обещаю каждый месяц приносить цветы на могилу.

— Ну, раз Вениамин Борисович согласен, — бесстрастно сказала Семцова, — я пошла переодеваться. Сергей, приготовьте мне винтовку М-41-А. Я с ней научилась обращаться на Ахеронте.

Она с самым независимым видом вышла из кают-компании, оставив позади изумлённых мужчин, и отправилась в свою комнату — необходимо было сменить чистый светло-синий костюм, найденный в шкафчике занятой ею каюты «Цезаря», на что-нибудь более подходящее к полевым условиям.

«Я полная дура, — мелькнуло в голове. — Страшновато, особенно если учитывать рассказ Дугала. Но, чёрт возьми, там почти сотня живых людей!..»

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ПЕРЕГОВОРЫ ПО-ДЖИХАДОВСКИ

Ориентировочно — 16/17 февраля 2280 года, планета LV—17 Геон, звезда Растабан, созвездие Дракон

План доктора Гильгофа в его собственном изложении выглядел чрезвычайно красивым, но, как известно, гладко всё бывает только на бумаге. В порыве творческого экстаза многомудрый учёный напрочь позабыл об одной маленькой детали: как Чужой отнесётся к появлению незнакомых ему людей? Зверь, конечно, не убил мистера Мак-Эвана, а затем отправился вслед за вездеходом, однако никак нельзя заподозрить, что Чужим двигали благие намерения. Вдруг стая послала Мистера Пиквика специально для того, чтобы вблизи рассмотреть новый корабль и разведать, можно ли будет забраться внутрь?

Казаков, несколько вооружённых солдат и слегка побледневший Дугал стояли у шлюза, ведущего наружу. Гильгоф тёрся у дальней стенки, не желая выходить первым. Стальные плиты двери, едва слышно поскрипывая, уползли в корпус «Цезаря», на одежды людей упали красно-оранжевые лучи звезды, и мгновенно стало жарко.

— Дугал, — лейтенант повернулся к бывшему технику лаборатории S-801, — прошу. Давай вперёд. Мы показываться не будем.

— Это почему? — заикнулся англичанин. — Сэр, а вдруг…

— Вдруг? В таком случае мы закроем дверь и придумаем какой-нибудь другой план, — сказал Казаков, пожимая плечами, но всё-таки добавил ободряюще: — Иди-иди. Ты будешь находиться в секторе поражения. Если Чужой вздумает напасть, мы его пристрелим.

«Не факт, — одновременно подумал Казаков. — Отнюдь не факт… В зверюгу нужно всадить не меньше полной обоймы, прежде чем она окончательно сдохнет. Бишоп, между прочим, что-то говорил о важнейших нервных узлах в организме Чужого, при повреждении которых животное мгновенно обездвиживается, но едва ли мы сможем бить настолько точно».

— Бедного Дугала, как всегда, подставили, — вздохнул Мак-Эван и шагнул вперёд, на опустившиеся ступеньки трапа. — Не забудьте потом отправить открытку моим родителям в Глазго…

Он медленно сошёл на бетон лётного поля, зачем-то подбросил в ладони ретранслятор и оглянулся.:

— Эй, Мистер Пиквик! Ты где?

Молчание. Чужой делал вид, что ему нет дела до человека. Только в гнезде посадочной опоры «Цезаря» можно было различить неясное шевеление. На землю упала прозрачная капелька тягучей слюны.

Дугал демонстративно прогулялся вдоль борта корабля, нервно насвистывая, вернулся обратно и наконец отжал одну из клавиш своего прибора. В пространство ушёл сигнал: «Иди сюда».