Операция «Сближение»

А Анетта росла, переходила из класса в класс, чавдарка[11], пионерка, кружок кройки и шитья, школьный актив – общительная и улыбающаяся, всегда чистенькая, с толстыми косами, ухоженной кожей, в изысканных нарядах под школьной формой. Одно время увлеклась гимнастикой, даже участвовала в соревнованиях в составе школьной команды, пробовала силы в лыжном спорте, главным образом в скоростном спуске, но после того, как один раз врезалась в невесть откуда взявшийся пень, бросила эти занятия – она была создана для других видов спорта, и один из них, интимный, был ею освоен довольно рано. Как-то они отправились на соревнования в приморский город, были предоставлены самим себе, так как тренер запил горькую и не обращал внимания на своих подопечных, а поздний май так бушевал в природе и в человеческой крови, что две уже вполне оформившиеся и тревожимые смутными желаниями девчушки даже не заметили, как оказались в компании молодых флотских офицеров. Казино сотрясалось в ритме оркестра, табачный дым усиливал алкогольное опьянение, танцевали до изнеможения, снова и снова отдаваясь тягучей сладости блюза. Легкий загар на шее и твердое плечо кавалера Анетты упорно притягивали ее, они шептали друг другу какие-то слова, губы их касались кожи, обжигая ее будто прикосновением молодой крапивы, и поздней ночью Анетта, испытывая легкое головокружение и замирая от сладостных предчувствий, храбро отдалась случайному знакомому.

Наутро она вышла из дверей чужой квартиры преображенная, открыв для себя прелести страсти, ради которой она была рождена. В ее взгляде появилось что-то дерзкое и отчаянное, она ясно ощущала позывы ранее затаенных, а ныне вырвавшихся на волю сил, нервы щекотал и фальшивый стыд, и женское тщеславие. В тот день она предприняла все возможное, чтобы не уехать с командой и провести еще одну, уже настоящую, изнуряющую ночь с молодым моряком…

Гимназию Анетта окончила с отличными оценками по химии и биологии, с приличными знаниями немецкого языка и положительной характеристикой. Когда она объявила отцу, что собирается поступать в медицинский или на фармакологический, Кушев отрезал: только фармакология. Ему не было известно о тайной связи дочери с молодым больничным врачом, попавшим в их город по распределению, ни о его влиянии на выбор Анетты. Он связывал его с влечением к естественным наукам, что в определенной мере было верно, но был категорически против медицины. Медицина у нас в загоне, втолковывал он дочери, потому как она стала бесплатной и государственной. Врач превратился в низкооплачиваемого чиновника с постоянной головной болью и выматывающей ответственностью. Я уготовил тебе торговое образование, которое вылилось бы в непрерывные поездки, но вижу, что в этой области женщине не приходится рассчитывать на многое. Вот аптекарское дело… Фармацевтика, поправляла его Анетта… Хорошо, фармацевтика – это доброе дело, тут и подработать можно, кроме того, всякие лаборатории, экспертные комиссии и прочее. Профессия сугубо женская, тебе она подойдет, так что полный вперед!

Анетта отправилась к дальним родственникам в столицу, где предполагались ее занятия с репетиторами, а в соседнем вагоне ехал молодой эскулап, чей отпуск впоследствии был использован молодой абитуриенткой многосторонне и до предела.

* * *