Операция «Шасть!»

Незнакомый с мужской солидарностью землян Геннадий раскрыл пасть, намереваясь успокоить страдающую ящерку. Дескать, упомянутая особа жива-здорова и, вероятно, довольна. Потому что предается распущенности с гражданином Пубертаткиным.

Деликатная Феня надвинула ему на пасть шляпу и предупредила:

– Молчи, зелененький, ничего не говори. Мы его сами успокоим. Ну-ка, мальчики, – обратилась она к почувствовавшим себя неловко хозяевам, – максимум гостеприимства. Видите, человек в беде.

– Мужайтесь, Полковник. – Никита первый пожал Швепсу руку. – Найдется ваша бла… – он едва заметно хмыкнул, – благоверная. Никуда не денется. Женщина она оборотистая. Может быть, оборачивается по делам фирмы где-нибудь вдали от Картафанова. Ведь наверняка не первый раз пропадает?

Супруг-лишенец приободрился:

– Ну она вообще-то бывает в Черемысле по работе. Если припозднится, остается ночевать у подруги. А сотовая связь не всегда надежная. Я ей, дурехе, говорил перейди в другую сеть. Так нет: «Здесь дешевле, я привыкла!»… Фу ты. – Он потер лоб. – Действительно, что на меня накатило?

– Тогда по рюмочке чая? – Илья вопросительно посмотрел на растирающего теперь уже сердце Швепса. – Наверно, не завтракали за хлопотами. Как вас по батюшке? Андрей Денисович?.. Пойдемте перекусим, покалякаем. Там, глядишь, Нинель Виленовна и объявится.

Стол на кухне, по обыкновению, заведенному берегиней, стоял накрытым. Бодрствующий спозаранку аппетит сблизил «арестанта» и «тюремщиков». Хорошенько покушав, взялись за кофе, нещадно сдобренный коньяком.

– Ответьте, уважаемый Андрей Денисович, – подступил к Швепсу благодушный от сытости Алексей, – зачем вы «Оку» нашу решили угнать? В обмен на жену?

Пристыженный «угонщик» собрался покаяться, что намерения его были совсем другими. И покаялся бы, да Муромский опередил:

– А как вам показались наши противоугонные меры?

Вспомнив пережитую вспышку клаустрофобии, Полковник скоротечно покрылся нервной сыпью и затрясся мелкой дрожью. Для него, бывшего боевого водолаза, замкнутые пространства без выходов ассоциировались с почти неизбежной гибелью. Тут бы ему и поплохело окончательно, да в нагрудном кармане запищал телефон. Обрывая пуговицу, Швепс выдернул аппаратик и с надеждой уставился на дисплей. Выдохнул облегченно: «Она!»

– Извините, камрад, – Никита сноровисто отобрал аппарат, – пришла пора поиграть в наши игры.

– Алло. Нинель Виленовна? Инспектор Добрынин у аппарата. Неприятность в вашем хозяйстве случилась… Да-да. Андрей Денисович Швепс, ваш муж и совладелец фирмы, нынче утром был задержан с поличным. При попытке похитить собственность гражданина Муромского… Что значит – не может быть? Может, и есть… Да-да. Автомашина «Ока» одна тысяча девятьсот девяносто девятого года выпуска. При задержании оказал сопротивление с применением огнестрельного оружия марки «ПЛ». «ПЛ» означает – паяльная лампа. Как вы говорите, пострадал?.. Конечно, пострадал. Был тяжело контужен методом оглоушивания. Сейчас находится под нашим наблюдением. Мы его немножечко посудим офицерским судом чистки… – Никита сделал многозначительную паузу и продолжил: – Против шерстки погладим или шею замозолим. Вы меня слушаете, Нинель Виленовна, алло?.. Можете сказать что-нибудь в его оправдание?.. Нет, не по телефону. Ждем вас по такому-то адресу… Да, незамедлительно. Пока муж еще дышит. В ваших силах все уладить, чтобы это дыхание не стало последним… Нет, мы не звери. Не животные… Нет, не эти… Хорошо, хорошо. Только одна и без оружия… Вот и ладненько.

На другом конце беспроволочного провода разъяренная госпожа Швепс шваркнула трубку об пол. Ну почему, почему столько дерьма навалилось на хрупкую, беззащитную женщину за одни-единственные сутки? Господи, теперь вот этот недотепа куда-то влип. Ну не дебил?..

Нинель Виленовна металась по осиротевшей квартире. Взгляд ее скакал с предмета на предмет, отмечая качество ремонта и дизайн обстановки. Внезапно мозг заполнила тревожная мысль: «Андрюшенька-то сам, своими руками, благоустроил наше гнездышко. И лежит где-то почти бездыханный. И кому все это, кому?..»

Она снопом повалилась на кроватный секс-аэродром и по-бабьи, с надрывом завыла. Следует признаться, что, несмотря на всю бизнес-вуменизированность, гражданка Швепс осталась в душе русской народной бабой, которой свойственно в критические моменты дорожить благоприобретенным мужиком.