Операция (СИ)

Полковник Ремизов пришёл к общежитию лётного состава. Постоял, осмотрелся. Сел на лавочку у крыльца, снял фуражку, положил её рядом. Вид у него был хмурый. Через несколько минут подошли два курсанта с папками документов. Ремизов показал, чтобы документы положили рядом с ним на лавочку. Курсанты спросили разрешения уйти, командир разрешил и сказал, чтобы они позвали к нему дежурного по лагерю. Прошло пятнадцать минут. Ремизов хмурился всё больше. Атмосфера накалялась. На деревьях затихли птицы. Все кому надо было по своим делам пройти мимо, увидев командира, поспешно сворачивали в боковые аллеи.

Прибежал заспанный дежурный по лагерю, козырнул, представился. Ремизов медленно поднял на него тяжёлый взгляд:

- Где Сердюк?

- Ищем.

- Ищите.

Солнце скрылось за тучку. Командир сидел на лавочке под деревом. Рядом лежали его фуражка и папки с документами. Когда Ремизов услышал шлепок и увидел, что птица обгадила его головной убор, резко встал, решительно поднялся по крыльцу, тяжёлой походкой прошёл по коридору к своей комнате и одним ударом вышиб дверь, вместе с косяком. Вся эта куча хлама, подняв облако алебастровой пыли, упала на пол внутрь помещения. Командир прошёл в комнату, сел на кровать, пододвинул к себе телефон, покрутил ручку. Телефонистка ответила мгновенно, будто ждала вызова.

- Комбата мне, - зло сказал в трубку Ремизов. Когда тот ответил, он голосом, больше похожим на львиный рык, долго и громко рассказывал всё, что он думает об организации службы в комендатуре, которую организовали этот самый комбат и его подчинённые, в том числе и майор Сердюк, а также недвусмысленно прошёлся по всем их родственникам до седьмого колена. В заключении добавил, что если через пять минут Сердюк не приступит к исполнению своих служебных обязанностей, то через десять минут будет стоять другой вопрос: соответствует ли должности этот самый Сердюк и его непосредственный начальник.

Ремизов с размаху припечатал трубку к аппарату. Трубка выдержала. Командир поднял её, с интересом осмотрел, - странно, обычно не выдерживала. Несколько секунд он молча смотрел в окно. Потом провёл ладонью по столу, поднял и посмотрел, - много пыли. Тут он услышал шорох. Оглянувшись, он увидел, что в дверном проёме, как провинившаяся собака, робко топчется майор Сердюк:

- Вызывали, командир?

- Вызывал.

- Я здесь, что Вы хотели?

- Дверь закрой...

Кардинал засуетился:

- Телефончик разрешите?

Ремизов подвинул ему телефон. Сердюк стал звонить и распоряжаться, что бы столяры начали работу немедленно. Командир встал и пошёл к крыльцу, где оставил папки с документами. На выходе из домика он услышал странные звуки. Что-то тарахтело, чихало и стреляло. Он вышел за угол домика и стал на середине лужайки, заложив руки за спину. Прямо на него, издавая эти самые странные звуки, надвигался ржавый трактор для укатывания асфальта. За рулём в фуражке, одетой козырьком назад, сидел начальник лагерного сбора подполковник Алимов. За его спиной, вытянув руку вперёд, как это делал Ленин, стоял замполит лагеря, майор Пескаренко и что-то громко декламировал. Весь трактор был облеплен лётчиками, которые сидели, уцепившись кто за что. Кому не хватило места "на броне", шли рядом. Все галдели и размахивали руками.

Когда они увидели, кто их встречает, перестали кричать и жестикулировать, посмотрели на Алимова. Тот ожидавший чего угодно, только не такой встречи, никак не мог остановить трактор. Тормозов у него не было, а двигатель никак не хотел выключаться. Наконец удалось его заглушить. Трактор остановился рядом с сауной. Наступившая тишина была какой-то тревожной. Алимов осторожно посмотрел на командира. От того можно было прикуривать. Он подошёл к своему заместителю, взял его за ворот и сквозь зубы процедил:

- За мной.

- Куда? - машинально спросил Алимов.

- В баню!!! - заорал Ремизов и буквально швырнул подполковника к зданию сауны. За ними захлопнулась дверь и стёкла в окнах задрожали.

Минут через пять всё стихло. Дверь приоткрылась, на свет божий появился живой подполковник Алимов. Посмотрев на ожидавших его лётчиков, он покачал головой и выдохнул:

- Ух! - и показал жестом: разбежались быстро!

Лётчики исчезли. Алимов пошёл к домику:

- Демидыч!

В окно выглянул Сердюк и вопросительно посмотрел на начальника лагеря. Тот поманил его рукой:

- Баню затопить, быстро, мухой. Командир париться будет.

- Щас сделаем, венички, простыни... Он один? Вы пойдёте?

- Нет. Я не пойду. Я сегодня уже парился.

8

Отъезд из лагеря на выходные, назначенный Алимовым на тринадцать ноль-ноль не состоялся. На это время командир полка назначил общелагерное построение. Цель этого мероприятия Ремизов сформулировал, процитировав великого комбинатора Остапа Бендера: "Материализация духов и раздача слонов". Духов материализовано было мало, а вот слонов роздано вполне достаточно. Командир выдал ряд указаний и установил жёсткие сроки для их устранения. Часть недостатков нужно было устранить сегодня же. Отъезд на базу перенесли на шестнадцать ноль-ноль. Суббота, как выходной пропала.