Операция «Скрепка»

Когда над Иванской проводились эксперименты в Равенсбрюке, ей было всего семнадцать лет. Находясь в заключении, она и еще несколько женщин-заключенных предприняли замечательные шаги, чтобы вывести за пределы лагеря информацию о том, что творили нацистские врачи в Равенсбрюке. С целью донести свою информацию до Ватикана, Би-би-си и Международного Красного Креста Иванска и еще четыре женщины отправили секретные сообщения своим родственникам за пределами лагеря. Примечательно, что французский заключенный по имени Жермен Тиллион сфотографировал раны женщин, а затем тайно вывез из лагеря рулон пленки. Эта история была напечатана в польской подпольной прессе во время войны, оповестив мир о медицинских экспериментах в Равенсбрюке. В конце концов, как и надеялись женщины, эта история была подхвачена BBC.

Теперь, когда история со Шрайбером набирала обороты, в январе 1951 г. агенты ФБР по адресу организовали в Бостоне допрос Янины Иванской. Под присягой и по фотографии она опознала доктора Шрайбера как высокопоставленного врача, руководившего медицинскими экспериментами в Равенсбрюке.

"Откуда вы знаете, что доктор Шрайбер, которого вы видели в концлагере в Германии в 1942 и 1943 годах, - это тот самый доктор Вальтер Шрайбер, который сейчас находится в Сан-Антонио?" - спросил ее агент ФБР.

"Три недели назад приезжали журналисты из газеты Boston Post, показали мне около 50 фотографий и спросили, знаю ли я, [кто из них] доктор Шрайбер", - рассказала Иванска. Она рассказала, что без труда выбрала фотографию Шрайбера из пятидесяти представленных ей. "Я видела это лицо в группе врачей в Равенсбрюке", - сказала она. "После этого они спросили меня, знаю ли я имя Шрайбера. Я ответила: "Я знаю имя Шрайбера". "

Доктор Шрайбер в отдельном интервью заявил, что не имеет никакого отношения к экспериментам в Равенсбрюке, никогда не посещал концлагеря и не встречался с Яниной Иванской, которая обвиняет его в возмутительных действиях. В ответ Янина Иванская сказала следующее: "Доктор Гебхарт [sic].... сделал мне операцию на ногах. Во время первой перевязки после операции я с ним разговаривала. Я спросила доктора Гебхарта, зачем они делают операцию, и получил ответ: "Мы можем провести эксперимент, потому что вы приговорены к смерти". На моих ногах вытатуирован номер: Т. К. М. III. Если доктор Шрайбер не может вспомнить мое имя, то я уверен, что он может вспомнить номер эксперимента".

Янина Иванска заявила, что уверена в том, что доктор Шрайбер был в концлагере, она видела его своими глазами. По ее словам, после того как были сделаны операции семидесяти четырем женщинам, в концлагере состоялась конференция врачей.

"Присутствовали ли вы на конференции врачей?" - спросил агент ФБР.

"Да, потому что каждую женщину, на которой проводился эксперимент, приводили в [конференц-зал], и Гебхарт объяснял другим врачам, что он сделал".

"Помните ли Вы дату проведения конференции доктора Гебхарта и доктора Шрайбера по поводу Вашего эксперимента?".

"Я думаю, что это было примерно через три недели после [операции] 15 августа 1942 г.", - сказала Янина Иванска.

"Умер ли кто-нибудь из людей, над которыми проводились эксперименты, в результате этих экспериментов?"

"Да. Пятеро умерли через 48 часов после операции, а шестеро были расстреляны после операции", - сказала Иванска.

"Известны ли вам имена тех, кто погиб в результате операции?"

"Список находится у меня дома. Я отправил имена в Организацию Объединенных Наций. У них есть все документы. Эксперимент проводили семьдесят четыре человека".

"Есть ли у вас сведения о том, отдавал ли доктор Шрайбер распоряжение о проведении этих экспериментов?"

" Я не знаю, отдавал ли он приказы . Знаю только, что он был очень заинтересован в этом", - сказала она.

Вернувшись в Техас, доктор Шрайбер начал разрабатывать план своего побега в Аргентину. Он написал своей замужней дочери Элизабет ван дер Фехт, которая жила в Сан-Исидро в Буэнос-Айресе. Он просил ее передать ему на информацию о том, как можно быстро получить визу. ФБР перехватило почту Шрайбера.

"Я смогу получить визу для всех вас в течение четырнадцати дней", - пообещала дочь Шрайбера. "Честно говоря, мы всегда боялись, что произойдет нечто подобное.... Все начиналось так хорошо и казалось прекрасным. Ваш красивый дом, ваша новая мебель....". Она заверила отца, что может помочь получить документы, необходимые для въезда в Аргентину. "Если, отец, ты хочешь, чтобы мы предприняли какие-то шаги, пришли нам необходимые документы", - писала Элизабет. "В любом случае риск будет гораздо меньше, чем если бы тебе пришлось ехать в Германию. Ради всего святого, не возвращайся назад".