Операция «Смоленский капкан», или Пропавший обоз НКВД

Метров через пятьсот подземная галерея начала ещё более заметно расширяться. Датчики показали, что температура воды быстро поднимается и уже почти достигла трёх градусов выше нуля, солёность тоже стала увеличиваться, судя по приборам, прямо на глазах. Внезапно мы увидели впереди тонкие жёлтые лучи света, которые метались под сводом пещеры. Подплыв ближе, я хорошо различила тёмные силуэты трёх неизвестных аквалангистов, методично исследующих… застывшую на дне огромную субмарину. Несмотря на скудное освещение, я сразу узнала её. Та же характерная для этих типов подводных лодок бочкообразная рубка, внутри ограждения которой смотрели вверх ржавыми стволами две спаренные артиллерийские установки с 20-миллиметровыми пушками. Но существенное отличие от остальных лодок, виденных мной раньше, заключалось совсем не в более мощном вооружении… Всё внутри меня ликовало. Мы нашли её! Я не выдержала, и, наплевав на осторожность, врубила мощный подводный прожектор, и направила его ослепительно — белый луч на переднюю часть рубки. Теперь на ней ясно можно было различить намалёванный чёрной краской древний символ шумеров и тамплиеров — Чёрное солнце. Я замерла на мгновение, заворожённая этим зрелищем. А вокруг субмарины тем временем уже разворачивался жестокий подводный бой. Переплетение тел и мелькание ласт разных окрасок. Целые облака воздушных пузырей из перерезанных шлангов, почувствовав свободу, рвались вверх, к сводам мрачного тоннеля. Клубами поднимающиеся вверх и быстро разрастающиеся в стороны красно-коричневые облака мути. Пузырящиеся дорожки пуль-гвоздей, распарывающие толщу ледяной воды и пронзающие мечущиеся фигуры врагов. Подводная схватка всегда скоротечна, и буквально через несколько мгновений всё было кончено. Три тела в тёмных комбинезонах в ореоле воздушных пузырей, похожие на нелепых больших морских звёзд, подхваченные сильным течением, быстро стали удаляться, мигая нам напоследок светом фонарей, закреплённых у них на запястьях, пока совсем не исчезли из виду в чёрном жерле туннеля. Я мазанула прожектором по полю битвы. С облегчением увидев целого и невредимого Егора, который обернувшись на свет, показал мне сложенные цифрой «0» большой и указательный пальцы, я стала спускаться ниже. Подлодка стояла на грунте на ровном киле, прижавшись бортом к стенке тоннеля, вдоль которой угадывался бетонный пирс с большими ржавыми швартовочными кольцами. Подплыв вплотную, я поняла, что правая сторона скалы, как и пирс, сплошь покрыты толстым слоем прозрачного льда. Субмарина одним бортом буквально вмёрзла в лёд. Вокруг неё, полузанесённые песком, под разными углами торчали из грунта несколько десятков ржавых кислородных баллонов синего цвета с белыми орлами, державшими в когтях свастику. Рядом, ощерившись хвостовым оперением, лежала рыжая, со следами чёрной краски торпеда внушительных размеров. Заметив, что мои друзья направились к носовым торпедным аппаратам подлодки, крышка одного из которых была распахнута настежь, я, вслед за мелькнувшими у моего лица ластами Егора тоже направилась внутрь «морской хищницы Дёница». Едва мы оказались в первом отсеке лодки, стало понятно, что вооружение с неё, вопреки нашим предположениям, не снято, и лодка явно предназначалась отнюдь не только для транспортировки грузов. В свете фонарей, блуждающих по чреву морского монстра, я увидела огромные закрытые крышки торпедных аппаратов, расположенных вертикально один над другим. Под нами, покрытые чёрным илом, угадывались тонкие рельсы с навеки застывшими на них причудливыми остовами зарядных тележек. Проплыв в отверстие распахнутой металлической двери, мы оказались во втором — аккумуляторном отсеке. Об этом я догадалась, рассмотрев по обе стороны от себя висевшие на заржавленных цепях рамы — всё, что осталось от матросских коек. Внизу, прямо под нашими ногами, чернели большие прямоугольные аккумуляторные ямы, заполненныe всяким мусором. С трудом пробравшись через хитросплетения проводов, в беспорядке свисавших сверху, я попала в большое помещение со странной толстой трубой посередине, уходящей куда-то вверх. И только приблизившись вплотную, поняла — это центральный пост подводной лодки, а труба — не что иное, как командирский перископ. Егор указал мне рукой на большой металлический сейф, стоявший у переборки и покрытый всё тем же чёрным илом. Я кивнула головой и, оставив напарников на центральном посту, поплыла дальше. Вероятно, я попала в кормовой аккумуляторный отсек, так как сразу увидела внизу всё те же большие прямоугольные ямы, а подняв глаза и поведя прожектором в сторону, едва не задела аквалангом угол железной койки, свисавшей буквально с потолка. Чертыхнувшись про себя и мысленно решив впредь быть как можно более осторожной, я поплыла дальше. Когда позади остался дизельный отсек с непонятными для меня агрегатами и хитросплетениями трубопроводов, я попала в помещение почти всё пространство которого, насколько я могла судить, занимали несколько огромных электромоторов. Не обнаружив для себя ничего интересного, я быстро осмотрелась по сторонам и, не останавливаясь, продолжила путь.