Операция «Снег»

К моменту вступления в должность начальника вуза я уже был убежден в том, что профессионалу не обойтись без оперативной психологии. Информация, которую я имел в нелегальной разведке, а затем и во внешней контрразведке, позволила увидеть большое значение, которое придавали иностранные спецслужбы практическому применению выводов психологической науки.

Вместе с тем мы отставали от западных служб в такого рода специальных исследованиях. Это было видно и по размаху применения ими уже в начале 70-х годов новой аппаратуры, такой, как полиграф («детектор лжи»), «детектор стресса» и тому подобное. Я не разделял скептицизма в оценках этого явления, который наблюдался у большинства моих коллег, некоторых руководителей внешней разведки и всего КГБ. К сожалению, мою правоту признали значительно позднее.

Особенно остро стоял вопрос о вооружении молодых разведчиков знаниями относительно деятельности специальных служб противника, воспитания бойцовских качеств, готовности самостоятельно решать практические проблемы разведки в экстремальных условиях. Одновременно предстояло совершенствовать профессиональное мастерство слушателей курсов переподготовки, которые прошли первую практическую стажировку за кордоном и собирались продолжить работу там.

Руководство практическими занятиями мы поручили наиболее опытным разведчикам, в том числе и тем, которые уже вышли в запас или отставку, но с готовностью участвовали в подготовке кадров, передавали им свой богатый опыт. К обучению привлекались современные на тот период оперативно-технические средства, началось оборудование специальной лаборатории оперативной психологии.

Одним из важнейших принципов подготовки кадров было обеспечение строжайшей конспирации. Но следует признать, что в этой области значительный ущерб наносили отдельные случаи измены оперативных сотрудников, в том числе и ранее обучавшихся в нашем институте. Хотя за время моей работы таких фактов не было, измена в 1971 году бывшего слушателя О.Лялина привела к расконспирации ряда аспектов деятельности института перед английской разведкой, а следовательно, и перед ЦРУ и другими натовскими спецслужбами. Это продиктовало необходимость пересмотреть некоторые учебные программы, ужесточить конспирацию.

Но тайная война тоже война, в которой без потерь трудно обойтись. С этим нам приходилось считаться. В свою очередь, руководство КГБ принимало меры к улучшению подбора и проверки кандидатов для обучения в вузе.

Размышляя над путями совершенствования подготовки молодых кадров, я задавался вопросом, что же такое разведка — ремесло или искусство? Ответ был важен для того, чтобы искать у людей и способности высокопрофессионально владеть новым ремеслом, и достаточный потенциал, чтобы творчески достигать вершин искусства в разведывательном деле.

В обычном смысле профессия, безусловно, отвечает признакам ремесла, но всякое ремесло имеет реальную возможность подняться до уровня искусства. В связи с этим всегда передо мной возникали образы таких мастеров разведки, как Р.Зорге, И.Ахмеров, В.Зарубин, Р.Абель.

Наиболее реально к этому критерию приближается нелегальная разведка; сама природа деятельности ее сотрудников нередко требует подлинного творческого перевоплощения.

Став начальником вуза и получив таким образом известную «передышку» в активной разведывательной работе, я получил время и возможность критически пересмотреть и осмыслить результаты своей более чем тридцатилетней службы.

Как говорят, мне крупно повезло. Я мог легко приспосабливаться к любым условиям: географическим — будь то Американский континент или Европа; языковым — переход с англосаксонского направления на немецкое; психологическим и профессиональным. До 1946 года работал по легальной линии, затем более одиннадцати лет в нелегальной разведке, затем пять лет на высоком административном посту — и вновь на легальной в Австрии.

Мой опыт подтверждал правоту ученых, которые отмечают, что «удовлетворение работой и нравственное поведение в большей мере способствуют долголетию, чем физкультура, отказ от курения, худоба или долгая жизнь родителей». Разведывательную профессию, так же как и любую другую, необходимо глубоко изучать, систематически овладевать ее приемами и навыками, чтобы они стали автоматическими. Правда, подавляющее большинство профессий изучают в конкретных условиях, в которых их применяют. Иначе обстоит дело с разведкой. Здесь приходится действовать в обстановке, приближенной к реальной, ибо в процессе обучения невозможно воссоздать, например, всю специфику иностранного окружения, осложненного невидимым присутствием чужих специальных служб.