Операция «Соло»: Агент ФБР в Кремле

Вполне возможно, что ошибся какой-нибудь клерк, а Ева была права. И тем не менее всякий читающий эту книгу встретится с женщиной, возраст которой не имеет значения. Она двадцать лет проработала бок о бок с доблестными и отважными мужчинами и действовала с той же доблестью и отвагой.

1. Мы победили

ФБР скрыло известие о смерти, и ни одна газета о ней не упомянула. Соединенные Штаты хранили этот секрет тридцать лет, а ФБР намеревалось хранить молчание и впредь. Коммунисты никогда не узнали, что случилось с Моррисом после того, как он исчез, они охотились за ним впустую, так пусть остаются в недоумении и продолжают его искать.

Элен Фокс слышала, как ее муж, помощник директора ФБР, спросил по телефону:

— Когда это случилось?.. Да, сочту за честь.

Заметив грусть в его глазах, она спросила:

— Что, старик умер?

Фокс кивнул и сказал, что согласился выступить на похоронах. Ему нужно было собраться с мыслями, и он вернулся в кабинет.

Если бы организацию похорон поручили Джиму Фоксу, они стали бы похоронами государственного масштаба. Он представил себе длинный строй агентов ФБР и войска, стоящие по стойке «смирно» на холме Арлингтонского национального кладбища, откуда открывается вид на Вашингтон. Он видел и слышал, как марширует оркестр морской пехоты, исполняющий похоронный марш, как лошади везут на лафете гроб, задрапированный американским флагом. Возможно, его память почтил бы своим присутствием и сам президент. В конце концов, именно Рональд Рейган предлагал вручить награду 58-му[1] в Белом Доме.

Если бы Фокс мог рассказать истинную историю этой величайшей разведывательной операции в истории ФБР, он смог бы объяснить и оправдать такую пышность похорон и мог бы начать поминальную речь словами: «Здесь лежит величайший шпион Америки».

Моррис рисковал жизнью в пятидесяти двух поездках в Советский Союз и другие страны, входящие в его империю. Большинство из них продолжалось по-нескольку недель. Более двадцати лет самые высокие советские руководители — от Никиты Хрущева и Леонида Брежнева до Юрия Андропова — относились к нему как к лучшему другу. Они доверяли ему свои сокровенные мысли, намерения и соображения; свою стратегию и планы; рассказывали, что они сделали бы и что не решались сделать; открывали свою реакцию на мировые события и свое истинное отношение к Соединенным Штатам и их руководству. Они часто спрашивали его мнение и совет и прислушивались к ним. Советское руководство настолько доверяло ему и уважало его, что по случаю его семидесятипятилетия Брежнев устроил в его честь банкет в Кремле. Советский диктатор велеречиво поблагодарил Морриса за более чем полувековую службу Советскому Союзу и мировому коммунизму, а потом наградил его орденом Красного Знамени.

В Соединенных Штатах Моррис являлся первым заместителем главы американской коммунистической партии Гэса Холла. Таким образом, шпион ФБР был вторым лицом у американских коммунистов. Через Морриса и его брата Джека советские руководители тайно пересылали деньги на нужды Компартии США; за это время американские коммунисты получили из Москвы более 28 миллионов долларов, которые ФБР пересчитало до последнего цента.

Множество секретов, которые Моррису более чем за двадцать лет удалось выведать в Кремле, дали возможность США читать замыслы людей, управлявших Советским Союзом, предвидеть их действия и использовать их трудности, главным образом проблемы, возникшие в отношениях с Китаем.

Это походило на игру в покер, когда один игрок знает, какие карты у остальных партнеров.

Путем многочисленных тщательно продуманных уловок ФБР скрывало истинное лицо Морриса и суть операции ото всех: от Государственного департамента, ЦРУ, министерства обороны и Национального совета безопасности. Агенты ФБР лично забирали у Морриса самые важные сообщения для этих ведомств и других государственных организаций. Всего несколько человек имели право читать его сообщения в присутствии агента ФБР, но обязаны были возвращать их сразу после прочтения. Так продолжалось до 1975 года, когда ФБР наконец-то сообщило президенту и государственному секретарю об источнике разведывательной информации, за обладание которой боролись многие политики.

Даже на похоронах Чайлдса Джим Фокс мог раскрыть лишь немногие из этих фактов. Но он хотел хотя бы намекнуть на правду, сказав то, что ему было позволено.