Операция Стальной квадрат или... спасти Жанну д 'Арк (СИ)

Верный Ролье обгадился на Терре по полной, но изящно подставил меня и теперь я жду Огненного котла прозябая в камере смертников дворцовой тюрьмы, но не будь я герцог Ровольт, мы еще повоюем. Ведь все было продуманно и прекрасно спланировано, но как говорили древние мудрецы, если не хочешь чтобы план сбылся, назови его хорошим. После гибели прошлого Императора я зачистил руководство Лаборатории времени и выдвинул двух своих агентов из старших лаборантов, но оказался там и некий младший лаборант, который был агентом Ролье, он и доложил герцогу, об связи отсутствия айперона на Терре и блокировке станнеров. Все это было преподнесено императрице, как часть заговора и меня бросили в эту камеру. Но хорошо быть предусмотрительным… У меня еще с прошлого царствования, была секретная лаборатория связи, и в мое тело было вшито несколько хитрых имплантов, через которые я осуществлял связь с моими людьми, мог открыть любой электронный замок и даже была функция внедрения имплантантов другим объектам. Тут мне пришло сообщение о перестрелке на плацу Дворцовых ликторов, о больших потерях и о том, что стрелок захвачен и его ведут сюда. Главный Дворцовый тюремщик был мой человек, конечно он не мог меня выпустить просто так (хотя и были варианты), но поместить «по ошибке» в мою камеру нового заключенного, это был не вопрос. А пока я отдал по спецсвязи приказ приступить к операции «Вазочка»…

У императрицы былом мелкое хобби — Атранские императорские лилии. Клумба с ними была в одном из внутренних двориков дворца (обычно безлюдном) и императрица иногда самолично их поливала и, что важно, нюхала. Так вот, к этой клумбе, утром, накануне Императорского приема подошел «Верный Ролье» и помочился в цветы. Главный Церемонимейстер (тот самый третий идиот), удержавшийся на своем посту и при новой государыне, увидел видеозапись этого инцидента и сразу же доложил императрице, императрица пришла в бешенство и самолично разбила о голову герцога Ролье изящную вазочку с засахаренными фруктами, стоящую на десертном столике. Ролье стал требовать экспертизы ДНК и ее немедленно провели, и код ДНК герцога и следов на клумбе… совпал (ох, каких трудов моим людям стоило достать образец его урины, даже сложнее, чем найти двойника Ролье). Пок текли все эти события, ко мне в камеру привели таинственного узника, положившего целую алу дворцовых ликторов. Это был опытный воин, с жесткой аурой, я вставил ему лингао-имплант и мы с ним мило побеседовали. Он оказался с Терры и судя по всему к нему каким то образом попал амулет переноса потерянный ликторами на Терре во время попытки выкрасть Жанну. Воин поименовал себя Бароном и благородство происхождения в нем чувствовалось. Я рассказал ему о предыстории операции и он сказал на это, что мелковато оно все… Уж если беретесь что-то рекламировать, то надо мыслить гораздо шире и тут лучше не одна знаменитость, а много и надо вообще создать военный университет, где будут преподавать военные гении с Терры. Только вот как пишут во всех книжках, их надо изымать перед непосредственно перед кончиной, что бы не нарушить временной континуум.

Я назвал его гением и так, как мне только что сообщили о казни герцога, я попросил тюремщика доложить императрице, что двое приговоренных объявили об «Императорском Слове». Это была древняя Имперская привилегия приговоренных к смерти, по ней кандидаты на эшафот, знающие нечто важное для Империи, могли обратиться к императору с этой информацией, но ежели она не оказывалась важной, то обратившегося по пустякам узника, подвергали казни Трех дней, древней же пытке, при которой жертва погибала после страшных пыток длившихся не мене трех суток. Императрица очень чутко относилась к личному участию в древних имперских традициях, ибо они подчеркивали ее легитимность и я надеялся, что нас с Бароном призовут.

Глава 18

Планета Формар. Императорский дворец. Утро 8-го Дня 8-й иды Травы

Мы долго ещё беседовали с герцогом, хотя он периодически прерывался, будто бы цепенея, прикрывал глаза и шевелил губами, а потом снова возвращался к разговору. Главная для меня новость заключалась в том, что я мог вернуться на землю не раньше, 1940 го года, увы и для системы пробоев пространства- времени, существуют свои законы.