Операция «Степной барашек»(Роман)

Бенно Хонигман понимающе кивнул и, взяв журнал, еще раз внимательно посмотрел на фото — более заинтересованно. На первом снимке, который, судя по всему, был сделан скрытой камерой, вор стоял перед открытым сейфом и, несколько согнувшись, совал себе в карман пачку банкнот. На второй фотографии он был запечатлен с пистолетом в руке, из дула которого вырывался сноп огня; глаза его были открыты, хотя и казались какими-то неподвижными. На третьем фотоснимке был заснят угол сейфа с наклеенным на нем объявлением: «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! Этот сейф оборудован специальным ослепляющим устройством! Открывающий сейф без разрешения подвергает серьезной опасности свое зрение! Пиротехническая фабрика „Лорхер и Зайдельбах“».

— Извините меня, Фред, но вы обязаны мне кое-что объяснить. Что значит…

— Боже мой! — снова перебил его Горица, с трудом владея собой. — Что бы все это могло значить, я и сам не знаю! Однако я твердо убежден в том, что Дитер никогда не стал бы залезать в сейф только для того, чтобы похитить из него двенадцать тысяч марок!

— Но ведь фотографии-то подлинные!

— Да, черт бы их побрал! Это я и сам прекрасно вижу! Можете на меня положиться, я все разузнаю, все выясню. — С этими словами он в изнеможении опустился в кресло.

— Желаете коньяку?

— Благодарю вас, нет! Я должен немедленно уехать! Я был бы вам благодарен за чашечку черного кофе и разговор с аэродромным начальством Цюриха, которое забронировало бы для меня одно место до Франкфурта!

— Это я сделаю. Советую вам ни в коем случае не делать опрометчивых шагов!

Улететь во Франкфурт можно было только ночным рейсом. Времени до отлета оставалось много, и израильтянин пригласил Горицу пообедать с ним в ресторане отеля. Народу в зале оказалось много, и Хонигман с Горицей, сидя за столиком, разговаривали тихо, чтобы не обращать на себя внимания.

— Итак, я могу сделать некоторые выводы, — проговорил Хонигман. — Ваш друг Хойслер является начальником охраны пиротехнической фабрики, на которой должны выпускаться ослепляющие ручные гранаты, используемые полицией для разгона демонстрантов, бастующих и тому подобных. Не так ли?

— Да, — подтвердил Горица, — но об этом в журнале ничего не написано…

— Тс-с-с… — прошипел Хонигман, испуганно оглядываясь вокруг.

— Да, в журнале об этом ничего не говорится, — почти шепотом повторил Горица. — Дитер имеет звание обер-лейтенанта и является сотрудником спецслужбы! Вы понимаете, Бенно, что этот инцидент намного серьезнее и сложнее, чем кажется на первый взгляд?

Представитель израильской секретной службы привык владеть собой и обычно неплохо умел скрывать свои чувства, и на этот раз он не подал виду, что удивлен.

— Могу сказать точно одно, — продолжал Горица, — мой друг попал в беду и нуждается в помощи. Теперь вы должны понять, Бенно, что в силу сложившихся обстоятельств я лично не смогу выполнить вашего поручения и передам его одному из своих коллег… — Тут Горица замолчал, так как в этот момент официант принес им жаркое по-венски, фирменное блюдо этого ресторана.

— Нет, Фред, этого я как раз и не понимаю, — возразил израильтянин и тут же начал искусно резать жаркое. — Сообщение журнала поразило не только меня, дорогой Фред, оно разбудило и еще кое-кого. Международные компании, занимающиеся выпуском вооружения, стараются не упустить из своих рук все новое. Кто смел, тот и съел — так, кажется, говорят. Что же именно случилось с вашим другом, это вам удастся выяснить только на месте. Постарайтесь убить одним ударом сразу двух зайцев!

Горица махнул рукой и сказал:

— Вы кое-что забываете, Бенно! Вы забываете, что Дитер Хойслер является офицером «МАД», хотя об этом нигде и не упоминалось. Поскольку наша спецслужба стала более активной, то мой босс должен знать все, иначе он просто отзовет меня!

— Вы подозреваете, что между «МАД» и вашей спецслужбой имеется некое тайное джентльменское соглашение?

— Больше того, — заметил Горица. — Обе эти службы — родственные и имеют в Америке одного и того же дядюшку!

— Понимаю, — сказал Хонигман с усмешкой много знающего человека. — Ваш компаньонский пай в вашей спецслужбе составляет семьдесят тысяч марок, не так ли? — Последняя фраза, однако, прозвучала не как вопрос, а скорее как утверждение.

— Вам и это известно?

— Остальные паи или взносы исчисляются примерно такими же суммами, — нисколько не смутившись, продолжал Хонигман. — Это до смехотворного мизерный вклад, если сравнивать его с миллионами Бройера, но и они предназначены лишь для того, чтобы «привязать» к фирме пять лучших сотрудников! Дорогой Фред, а вы никогда не задумывались о собственном риске, или, вернее говоря, о том, чтобы поработать ради собственной выгоды?

И хотя Горица очень часто заботился об этом, такое предложение его несколько удивило. Он даже подумал о том, не решил ли Бройер, посчитав его опасным конкурентом, избавиться от него. С этой точки зрения он был вором! А все то, что он нажил за годы работы в спецслужбе, Бройер может рассматривать как собственность фирмы.