Операция «Странник». Тетралогия

Егор ничего не понимал. Какова его роль? Следить за ними? Но ему это казалось надуманной причиной. В сердце закралось подозрение, что роль его не в этом. Что-то задумал генерал, этот таракан усатый. А что именно, Шах понять не мог. Но становилось понятно, что начальство преследует какие-то другие цели, желает не просто остановить Странника, похоже, что добивается каких-то своих целей. «Или же боится ответственности, – подумал Егор. – Если что-то произойдёт, то отвечать придётся ему».

В голову прилетела мысль, – если эмпат не знает о том, что за ним следят, то, может быть, его напарник тоже ведёт какую-то свою игру. И даже вполне возможно, и за ним, за Шахом, тоже кто-то следит. Бред, конечно, но с Таракана станется. Но всё это очень похоже на паранойю.

Что происходило в церкви, он не знал и мог только догадываться. Но когда наблюдал в бинокль (предусмотрительно оставленный генералом в салоне), то заметил, что паранорм был в крови. Их навороченный «Муромец» как раз выезжал с церковного двора и на повороте притормозил – тут-то сержант и разглядел, что лицо Сергея красном, а рыжие волосы слиплись от крови.

Что случилось в церкви, остаётся только гадать. Но через пару часов по радио поведали, что в этой самой церкви сбежавший из дурки маньяк убил нескольких попов. То, что никакого маньяка не существует, и ежу понятно. Шах уверен, что лейтенант не стал бы убивать батюшку. Значит, это сделал его напарник. Возможно, Прошин пытался помешать, потому и кровь на его лице. Видимо, помощничек долбанул его по кумполу, чтобы не мешался. А приказал расстрелять священников, конечно же, Таракан. Ведь незадолго до них там находился майор Глыба. Значит, генерал решил убирать всех, кто мог контактировать с майором.

Знать бы ещё, о чём таракан Носов разговаривает со своим подчинённым. Но там наверняка тоже шифрованный канал, не подслушать. Хотя…

Егор вспомнил старого товарища, с которым учился в университете ещё до того, как решил пойти в ОсОБ. У них была дружная компания, три друга не разлей вода. Егор Шахназаров, Иван Давыдов, и Георг Акопян. Ваня сейчас трудится в каком-то московском НИИ, а вот Георг должен быть в городе. Он рассказывал, что ещё в школе баловался всякими микрофонами и скрытыми видеокамерами, и даже один раз попался, когда устанавливал камеру в раздевалке для девочек. В университете уже не попадался, да и познания его уже стали более обширными. А потом, как слышал Егор, Георг открыл свою фирму и, говорили, весьма успешное дело затеял – те же микрофоны, камеры, электронная слежка, детективное агентство, в общем.

Шах порылся в памяти и выудил оттуда телефон Акопяна – вообще славился хорошей памятью.

– Слушаю, – послышалось в трубке.

Голос товарища нисколько не изменился.

– Георг, это ты?

– Ну я, а кто же ещё? Кто это?

– Жорик, привет, не узнал что ли?

– Нет. Я вам не угадывальщик по голосам. Говорите, кто звонит.

– Надеюсь, что долго жить буду. Это я, Шахназаров.

– Вах, Гошка! Не признал, дружище, – взорвалась трубка радостным криком. – Ты откуда вообще? Вроде ребята говорили, что воякой стал. В безопасники записался.

– Так и есть. С Марса недавно прилетел. Слушай, у меня к тебе дело. Ты всё так же увлекаешься всякими устройствами? Ну, ты понял, о чём я говорю. Говорили, что ты по этому же профилю работаешь.

– И ещё детективное агентство, – подтвердил Георг.

– Не поможешь одногруппнику в одном дельце?

– Для старых друзей всё, что угодно, – пообещал товарищ. – Что именно нужно?

– Это не по телефону.

– Ты где сейчас? На какой машине? Какой номер, цвет?

Сержант глянул на навигатор. Он ехал по Октябрьской улице. Георг сообщил, что подкатит через пятнадцать минут, и велел быть на связи.

«Всё-таки правильно говорят, что старый друг лучше новых двух, – подумал Шах. – Да что там двух, одного Георга и десяток новых друзей не заменит!»

В груди теплился приятный огонёк – когда есть люди, готовые придти на помощь по первому зову – это чертовски хорошо. Впрочем, Шах тоже не раз помогал Георгу – на то она и дружба. Однажды на студента Акопяна наехала местная шпана. Георг был умный мальчик и почти ботаник. Драться не умел абсолютно. Зато Егор хорошо дрался и даже любил это дело – к своим двадцати годам успел заработать несколько медалей на всероссийских олимпиадах по нескольким видам боевых искусств. Шпана к их общежитию больше не приближалась.

14

– Может, чаю ещё? – спросил Саша.

– Нет, спасибо! – отказался Солдат. – Я уже напился.

– А я вот ещё чайку хлобыстну.

Бендер снова поставил чайник на плиту.

Гость приблизился к зеркалу над раковиной, некоторое время пристально смотрел на отражение, помял рукой подбородок, провел рукой по черному ёжику волос.

– Ты думаешь, я точно, этот… Андрей Глыба? Но он же погиб?

– Погиб. А может, и врут, что погиб. Вас, военных, не поймёшь, когда вы правду говорите, а когда врёте.

Саша сел за стол, а его товарищ, насмотревшись на своё лицо, развернулся, и опёрся задом о мойку.

– Это имя мне ничего не говорит. И лицо тоже. Я не узнаю сам себя. И вообще мне не по себе.

– Может быть, вспомнишь потом, – успокоил его Бендер.