Операция «Тень»

Очевидно, разведка стремилась предохранить Грина от малейших наблюдений за ним с нашей стороны и таким образом развязать ему руки… Пока мы с вами будем думать, что он прохлаждается у себя в Штатах, он в это время без помех стал бы руководить порученной ему операцией, по-видимому, имеющей важное значение.

Заниматься пустяками Грину не поручат. Таковы факты. И у меня определенно создается впечатление, что Прайс и Харвуд что-то затеяли, а вот что именно — в этом нам придется разобраться.

С учетом некоторых обстоятельств, о которых я говорил, мне кажется, и следовало бы разработать наши действия как можно скорее.

Часть вторая

Глава первая

— Хайль! Хайль! Хайль!

— Хайль Гитлер!

— Зиг Хайль!

— Судеты наши! Варшава наша!

— Мы дойдем до Урала!

Выкрики нарастали, сопровождались хриплым, пьяным ревом тысячи глоток. Ночная темь вспыхнула чадным пламенем факелов над головами орущих людей, идущих по пять человек в ряд, в начищенных до блеска сапогах, перетянутых ремнями, занявших всю улицу. Они все ближе, вот уже поравнялись со зданием гостиницы.

— Хайль! Хайль! Хайль!

— Мы дойдем до Урала!

Выкрики сменились песней:

Дойчланд, Дойчланд, юбер аллес!.. [1]

Внизу, под окном, шепотом переговаривались:

— Бывшие эсэсовцы, гвардия Гитлера…

— У них сегодня слет…

— А с ними и фашистские молодчики из национал-демократической партии…

Факелы багровыми всплесками плясали над неистово галдящей толпой. Под ногами гудела земля.

— Германия, проснись!

Топот и вопли постепенно затихали вдали.

— Что же это, а? — растерянно обратился Петер Андерсен к своим друзьям.

Для Германа Гросса и Эрики все это было не ново, но норвежец Андерсен не мог прийти в себя от изумления.

— Это невероятно, — говорил он, — так было при Гитлере… Прошло уже много лет, вермахт русские разгромили, фюреру пришлось принять крысиный яд, и вот… Непостижимо!

Гросс, Эрика и Андерсен очутились в этом городишке совсем недавно и почти случайно. После того как яхта Леграна с Можайцевым на борту покинула фиорд, друзья стали совещаться: что же делать дальше. Надо признать, об этом им следовало бы подумать несколько раньше, однако заботы о Можайцеве, о том, каким образом спасти его от банды Курца, — отняли у них все внимание, и лишь теперь, когда Можайцев, хотя бы временно, но находился вне опасности, вопрос о ближайших действиях встал сам собой. До сих пор представлялось очевидным: они немедленно возвратятся домой, каждый к себе. Однако теперь это показалось несвоевременным — Гюнтер Курц и пославший его Карл Функ должны быть абсолютно уверены в том, что им удалось наконец покончить с Можайцевым, если же их ищейки узнают о том, что находившиеся вместе с ним люди остались живы и благополучно разошлись по домам, то они, естественно, догадаются, что ничего не случилось и с Можайцевым, и немедленно бросятся по его следам. Стало быть, с возвращением домой следовало повременить, этого требовало чувство долга и дружбы. Герман Гросс предложил Андерсену совершить небольшую поездку с ним и Эрикой — на лесистых склонах западногерманских приграничных гор имелся уединенный охотничий домик, в котором он часто бывал, — вот там-то и следовало на некоторое время притаиться. Эрика могла бы без помех продолжать свою работу о нацистских преступниках.

На территорию Западной Германии они въехали через голландскую границу. Здесь Гросс получил немало озадачившее его письмо от матери: Густав Дитц, муж единственной его сестры, неожиданно решил переменить место жительства. О Густаве Герман Гросс всегда отзывался тепло, — хороший семьянин, увлекается разведением цветов, собирает коллекции бабочек, обходительный. У него была другая жена, первая, но она погибла во время бомбежки. В семью Гроссов Густав Дитц вошел как близкий человек, с которым можно поделиться и радостью и горестями, к которому можно обратиться за помощью. Какая же муха его укусила, почему он срочно перебрался в Бонн? Мать, кажется, и сама не имела об этом никакого представления, и по тону письма Герман понял: она обеспокоена. Чем?

Они не собирались задерживаться в пограничном курортном городке и хотели сегодня выехать в горы, что в двух шагах от массива Арденн и герцогства Люксембург, однако отъезд не состоялся, к вокзалу не проехать: повсюду толпы молодчиков с «железными» крестами, гитлеровскими эмблемами.

Издали еще слышался шум «гвардии Гитлера».

Андерсен продолжал ворчать: