Операция 'У Лукоморья'

- Почему с ними? - с трудом ворочая языком, обиделся не менее пьяный Балбес. - Я-то тут при чем? Да если б не мой обходной маневр, он бы вас всех в бараний рог скрутил.

- Он прав, - вынужден был признать Бывалый. - Ладно, набьем ему морду, - кивнул бригадир на Лихо, - да вытурим.

- Никак нельзя, - замотал головой Балбес. Огляделся в поисках веревки и, не найдя таковой, выдрал из набедренной повязки длинный стебель сухой болотной травы. На землю выпал заплесневелый, покрытый зеленой малахитовой пленкой медный пятак. - Он говорит, что его папа знает, - связывая руки коменданту, пояснил черт, не заметив потери.

Бывалый подобрал пятак, задумчиво посмотрел на Балбеса, затем, видно сообразив что-то, улыбнулся:

- Ну, раз папа знает, пусть он с ним и разбирается.

- Главное мы спасти успели, - гордо сказал Трус, с удовольствием разглядывая длинный ряд ведер. Они очень красиво смотрелись на фоне рухнувшего терема Василисы.

Илья очнулся от трубного рева Центральной, способного и мертвого на ноги поставить.

- Все должно быть по закону! Как папа завещал!!!

Капитан с трудом разлепил глаза. Почти вся его команда, за исключением чертей и Лиха Одноглазого, была в сборе. Соловей-разбойник, связанный по рукам и ногам, сидел на обломке глыбы, старательно пытаясь что-то сказать, но безуспешно. Мешал кляп. Напротив разбойника расположился Горыныч. Правая и Левая скорбно поникли на длинных шеях, уставившись в ведра с сивухой, стоящие под каждой головой. На пустом перевернутом ведре сверкало золотое яйцо. Около него прыгал Никита Авдеевич, яростно полемизируя с судьей.

- Еще чего! А вдруг у него денежки есть? Вот отвалит их все Правой, и отпускай тогда его по твоему дурацкому закону!

- Дурацкому? Ты что, папу не уважаешь?

- Уважаю, - петух грозно дыхнул свежей сивухой в морду судье, - а потому и интересуюсь, есть у него "бабки" или нет.

- У тебя деньги есть, варначья твоя душа? - ткнула мордой Правая Соловья.

Разбойник усердно закивал и попытался что-то промычать адвокату. Есть, - расстроенно крякнул адвокат. - Придется отпускать.

- Еще б у него денежек не было! - возмутилась Левая. - Столько лет на большой дороге пенсию себе высвистывал. А может, ты и мне денежек отсыплешь?

Соловей-разбойник по инерции кивнул.

- Ну, тогда какой базар! - обрадовалась Центральная, плотоядно облизываясь. - Будем приговор выносить.

- Чует мое сердце, что вы торопитесь, господин судья. - Яга натянула готовый чулок на ногу. - Как, Ген, красиво?

Из-за камня выглянула хмурая физиономия домового.

- Тут Чебурашка плачет, а ты все на чулки свои любуешься... - Гена вновь скрылся за камнем, откуда действительно доносились тихие всхлипывания, прерываемые странными звуками.

"Вжик вжик... вжик..."

- Ах да, такое горе, такое горе... - Яга стрельнула глазами в сторону Ильи и принялась нанизывать петли на спицы, приступая ко второму чулку. Однако нельзя отступать от процессуальных норм, папа этого не одобрил бы.

- Слушай, Яга, откуда ты слов таких мудреных набралась? - удивилась Саламандра.

- Еще бы ей не набраться! - раздался из-за камня сердитый голос Гены. - Я целый день по хозяйству кручусь, а она яблочком по блюдечку крутит муру всякую. Из зала сюда.

- Суда, - вздохнула ведьма. - Воспитываю его, воспитываю...

- Торопимся, значит, говоришь? - задумчиво пробормотала Центральная, похлопала глазами, подхватила зубами Соловья-разбойника за шиворот и швырнула его себе под ноги. - Пожалуй, ты права. Торопиться не надо. Давай, братва, как папа завещал... с чувством, с толком, с расстановкой... Короче... гм... слово предоставляется прокурору.

Левая радостно оскалилась:

- Ну держись, разбойная рожа! Я за нападающего!

Длинная шея прокурора выгнулась дугой, потащив за собой голову, и, дав хороший разгон, метнула ее в обвиняемого. Соловей от страха съежился и закрыл глаза, готовясь к смерти, но атака прокурора была сорвана адвокатом, подставившим под удар свою морду

- Ты че!!! - взвизгнула Левая. - Больно же!

- А мне, думаешь, нет? - огрызнулась Правая. - Терплю, однако... Я ж адвокат... защитник... все-таки.

- Да ты неправильно терпишь!

- А как правильно?

- Очень даже просто! Ты терпишь с этой стороны, - Левая ткнула мордой в то место, где адвокат приняла ее удар: прямо перед грудью обвиняемого, а надо с другой! - Левая выразительно постучала по спине разбойника. - Вот здесь и защищай. Ну а я, сама понимаешь, с другой стороны займусь обвинением. И морды целы будут, видишь, какой он мягкий, - потыкала Левая живот Соловья, - и...

- И правосудие восторжествует! - обрадовалась Центральная.

- Ну до чего же интересный процесс, - не поднимая глаз от вязанья, восхитилась Яга. - Яркий, динамичный... Ген, попроси папу хны достать. А то у меня вся вязка двух тонов - серая да бурая.

Из-за камня послышалось недовольное сопение.

- Какое разнообразие будет: рыжая и бурая...

- Ты на что это намекаешь? - перебила Гену Центральная. - Опять что-нибудь не так?

- Видишь ли, Горыныч, запомнилось мне из того, что я по блюдечку видела, что адвокат с прокурором воевали не кулаками. И морды друг другу не били. Их оружие был язык.