Операция «Валгалла»

— Спасибо, но я едва ли мог ожидать дожить до дня, когда вы встанете на защиту прав евреев.

— Мне было совершенно безразлично, что будет с этими девчонками, — сказал Штрассер. — Вы же являетесь важным участником этой операции, которая без вас может сорваться. Это единственная причина, по которой я пристрелил там эту славянскую гориллу.

— Похоже, мне просто повезло.

— Умоляю, Риттер, оставьте. Это пустое.

— Пустое?

— Именно. Воображаю, что русские изнасилуют этих девчонок с энтузиазмом, по крайней мере, равным энтузиазму Грушетского и его сброда, или вы считаете, что возможен другой поворот?

Они летели сквозь тяжелую облачность, так что рассвет наступал очень постепенно с 4.30 утра. Сначала это были только признаки света, не более того. Штрассер и Гоффер спали, а Бергер был бодр и весел, как всегда. Он тихонько насвистывал сквозь зубы.

— Вижу, вы это любите, — заметил Риттер. — Я имею в виду полеты.

— Больше, чем любую женщину. — Бергер ухмыльнулся. — Это о многом говорит. Я долго беспокоился, что буду делать, когда это кончится, я говорю о войне. Больше не будет полетов. Это не для побежденных.

— А теперь перестали беспокоиться.

Это было скорее утверждение, а не вопрос, и оно застало Бергера врасплох.

— Если подумать, полно мест, куда можно уехать, где всегда найдется работа для хорошего пилота. Например, Южная Америка. Рейхс… — Он запнулся и поспешно поправился. — Герр Штрассер уже организовал канал, который позволит некоторым из нас жить, чтобы однажды начать борьбу.

— Завидная перспектива, — сказал Риттер. — Поздравляю вас.

Когда Риттер отклонился назад, он понял, что Штрассер уже не спит и наблюдает сквозь полуоткрытые глаза. Он наклонился вперед и положил руку Бергеру на плечо.

— Он любит поговорить, этот мой молодой друг. Разговорчивый по натуре. Хорошо, что он такой превосходный пилот.

Штрассер добродушно улыбался, но рука его так вцепилась в плечо Бергера, что тот поморщился от боли.

— Я наберу высоту, — крикнул он. — Попробую подняться над всем этим дерьмом. Посмотрим, что есть что. Мы должны уже быть рядом.

Он взял рукоятку на себя и начал подъем, но густая облачность не подавала признаков разрежения. Он опять вывел машину в горизонтальный полет.

— Нехорошо. Придется попробовать другой способ. Иначе ничего не придумать. Держитесь, и мы взглянем, что там внизу.

Он отвел рукоятку вперед, и самолет нырнул вниз. Облачность стала более темной и угрожающей, клубилась вокруг них, град застучал по фюзеляжу, и Бергеру приходилось прилагать все свои силы, чтобы удерживать рулевую колонку. Они были на высоте четырех тысяч футов и продолжали снижаться. Бергер решительно продолжал спускаться. Гоффер непроизвольно вскрикивал от страха. И вот на высоте трех тысяч футов они вышли из облачности, и оказалось, что уже светло. Бергер выровнял машину, пролетая над широкой долиной, сосны на фоне снега выглядели особенно зелеными, пики Баварских Альп обступили их с обеих сторон.

— Не иначе у нас на борту есть праведник, — пошутил Бергер. — Теперь посмотрите на местную карту «Люфтваффе», майор. Найдите на ней Арнгайм.

Это оказалась просто заправочная станция, которая никогда не была чем-то большим. Единственная полоса, два ангара. Башня управления отсутствовала. Было всего два бетонных одноэтажных домика, крытых жестью.

Тихо падал снег. Ветра, практически, не было. «Физлер Сторч» заходил на посадку с севера. Он казался серым призраком, шум его двигателя напоминал слабое урчание. Когда колеса коснулись земли, из-под них взметнулись вверх два белых облака.

Штрассер приказал:

— Прямо к ангару, я не хочу, чтобы он оставался на виду.

— Слушаюсь, — ответил Бергер.

Когда они подкатились к ангару, Штрассер, Риттер и Гоффер выбрались из самолета и все вместе открыли ворота. Бергер завел самолет внутрь и заглушил двигатель. Он громко рассмеялся и спрыгнул вниз.

— Надо же, нам это удалось. От «Виктори Колон» до Арнгайма за пять с половиной часов. — Он помог Риттеру закрыть ворота. — Чувствуете, как пахнет этот горный воздух?

Гоффер прошел через дверь в смежный ангар и скоро вернулся обратно.

— Там штабной автомобиль, майор, — сказал он Риттеру. — В нем, на заднем сиденье, корзинка.

— Прекрасно, — сказал Штрассер. — Я ожидал этого.

Он пошел вперед, остальные последовали за ним. Корзинка была того типа, что используется для пикников. Там же обнаружился небольшой кожаный чемодан. Штрассер поставил его на капот машины и открыл. Внутри оказался радиопередатчик с приемником. Риттеру никогда не доводилось видеть аппарата этого типа.

— Превосходно, — обрадовался Штрассер. — В настоящее время это модель лучшая в мире. Попала к нам благодаря любезности агента «Британской администрации секретных операций». — Он взглянул на часы. — Пять тридцать, я прав?

— Похоже на то, — ответил Риттер.

— Хорошо. — Штрассер интенсивно растер руки. — Какой холодный воздух здесь в горах. Нам нужно что-нибудь поесть, выпить горячего, а потом…

— Поесть? — удивился Бергер.

— Ну, конечно. А что же, по-вашему, в корзинке?