Операция «Вариант» (Как закрывается «Ящик Пандоры»)

— Тогда подведем итоги, — устало сказал полковник. — В результате анализа сложившейся на сегодняшний день ситуации я уверен, что ЦРУ по заданию ВПК США готовится сорвать САИ. В Семипалатинске у них последний шанс это сделать, поэтому они будут готовы на все. Я полагаю, что они пойдут даже на убийство. Одна из возможностей, чтобы это предотвратить наша операция «Вариант».

Чтобы не произошло в Семипалатинске, тебя это не касается. По сигналу «Эгида» ты начинаешь действовать. Это кодовое слово во время разговора по телефону произнесу я или кто-то из нашей аналитической группы: подполковник Степной, подполковник Еркенов, капитан Рязанцев. Они не знают, что это слово означает. Но передадут тебе в нужное время, если у меня не будет возможности сделать это лично. Получив сигнал, ты немедленно приступаешь к выполнению операции. Все детали мы уже обговорили. И запомни, Олег Алексеевич, сентиментальность и сердобольность в нашей работе плохие помощники, они губят контрразведчика. Мы действуем во благо своей страны. И это главное. Твое задание исключительно важное. Это будет последняя возможность, чтобы спасти САИ. Иди, подумай и сделай, когда придет время все как надо.

29 марта 1988 года (вторник) — 10.00. Москва, КГБ СССР

Генерал-лейтенант Туманов, вернувшись из очередной командировки в Азербайджан, вызвал начальника 1 отдела на доклад.

Соболев бодро, как любит начальник, отрапортовал о ходе операции «Паритет».

— Значит все пока по плану? — задумчиво как бы у самого себя спросил генерал. — В Женеве тоже все идет нормально. Мне с утра товарищ из ЦэКа звонил. Вот видишь, а ты полковник мне голову морочил своими догадками о заговорах в ЦРУ.

Сказав последнюю фразу Туманов, изучающе посмотрел на Соболева, и сделал неожиданное предложение:

— А давай мы эту твою группу аналитиков в ЦэКа передадим пусть по Закавказью поработают. Там они сейчас будут нужнее.

Полковник понимал, что генерал не сейчас придумал этот ход, он где-то обговаривал эту идею и сейчас нужны были сильные козыри, чтобы защитить всю операцию.

— Товарищ генерал, эта группа создана, согласно решению Координационного центра, возглавляемого заместителем председателя КГБ СССР…

— Ты меня не понял, полковник, — перебил Туманов.

— Я еще не закончил, товарищ генерал-лейтенант. Координационный центр создан на основании решения Политбюро ЦК КПСС по обеспечению безопасности самого важного на сегодня для страны совместного с США проекта, который может положить конец гонке ядерных вооружений…

— Все, — резко сказал генерал и хлопнул ладонью по столу. — Я тебя понял. Не надо меня учить политграмоте. Я только высказал свое мнение, не более.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Через несколько минут генерал выразительно посмотрел на старинные напольные часы в углу кабинета и сухо спросил:

— У вас все, товарищ полковник?

— В Закавказье ситуация не улучшается? — примирительно спросил Соболев.

— Нет, и видимо не скоро все наладится. Принято решение оставить там на постоянной основе подразделения внутренних войск. Я когда-то работал в Баку. Самыми напряженными были дни, когда на матч чемпионата СССР приезжал ереванский «Арарат». Казалось, что весь город сходил с ума по футболу. Ах, какой это был город Баку, а Армякэнд — старый армянский квартал…, — предался ностальгии Туманов и словно спохватившись, сухо закончил. — Идите работайте, товарищ полковник, мне еще отчеты других начальников отделов надо заслушать.

4 апреля 1988 года (понедельник) — 17.00. Нью-Йорк, конспиративная квартира ЦРУ США

Шеф отдела спецопераций ЦРУ встретился с собственным агентом «Нильсом», после приезда последнего с очередного этапа переговоров по САИ. Доклад агента Эспозито не понравился, и он решил уточнить некоторые детали, чтобы составить собственное мнение о том, что происходит за кулисами переговоров.

— Профессор, почему, по вашему мнению переговоры несмотря на имеющиеся сложности с обеих сторон не закончились фиаско?

— У меня сложилось мнение, что официальные лица из нашего Госдепартамента, которые задавали тон в переговорах, не знали о наших с вами договоренностях.

— Поясните, я не понял…

— Вы говорили мне, что они будут настроены враждебно по отношению к Советам и к этим переговорам, в частности. Я должен был помочь нашим дипломатам сформулировать некоторые технические несостыковки в стандартах наших ядерных программ, которые невозможно преодолеть за короткий промежуток времени. Или, говоря проще моей задачей было заставить Советы привести свою документацию в соответствие с нашими нормами, и настоять на том, что только после этого можно будет вернуться к переговорной части. Однако эти лощенные ребята из Госдепартамента на предварительных дискуссиях даже не стали слушать мои доводы, а попросили заткнуться, чтобы не мешать переговорному процессу.