Операция «Вариант» (Как закрывается «Ящик Пандоры») Продолжение

После этого настало время Рязанцева, который выступил более раскрепощенно. Такой стиль изложения капитана, порадовал подполковника Степного, но на Соболева не произвел должного впечатления.

— Ты знаешь, как называются твои действия? — строго спросил полковник у Рязанцева при разборе эпизода с применением снотворного при нейтрализации Милнера.

— Знаю, авантюра, — ответил капитан потупившись.

— Нет, великий русский полководец Суворов называл это солдатской смекалкой. Без которой невозможно выиграть ни одно сражение. — Увидев, что подчиненный расплылся в довольной улыбке, полковник жестко добавил: — Но ты не обольщайся, и побыстрее забудь про свое удачно сошедшее с рук сумасбродство, а будешь распространяться пойдешь под трибунал.

— Уже забыл, — со вздохом разочарования отреагировал Рязанцев.

— Молодец, — похвалил Соболев.

После этого полковник выступил с кратким анализом операции «Вариант», обратил внимание на отдельные недочеты и отметил удачные решения подчиненных. В заключение выразил благодарность молодым офицерам:

— Спасибо, за работу ребята! Вы сделали большое дело. Сейчас даже сложно оценить степень его важности. К сожалению, в Комитете, да и не только наступают немного не те времена, когда за такую беззаветную службу Родине раздают заслуженные награды. Но думаю, что ваши потомки будут гордиться вами, как мы с Юрием Александровичем гордимся сейчас, — Соболев сделал паузу, и скупо улыбнувшись сообщил, — Тут, Юрий Александрович для вас путевки в наш санаторий в Геленджике организовал на 24 дня, отдохнете с семьями. Тоболин может там за это время невесту найдет. Вернетесь, в Комитете не надо появляться, позвоните. К тому времени…, — полковник немного сбился, но быстро поправился и бодро закончил, — А теперь вперед в отпуск и до встречи. А вас подполковник, — Соболев развернулся в сторону Степного — я попрошу остаться…

— Помнишь, Юра, — начал Соболев, когда за аналитиками закрылась дверь, — я говорил тебе, что с этим провалом контрразведки что-то не так?

— Ты уже несколько раз начинал разговор на эту тему, но всякий раз, что-то тебя останавливало.

— Так вот настало время разобраться с этим сложным ребусом.

— Что ты имеешь в виду? — не понял зам.

— У меня есть подозрение, что операцию ЦРУ в Семипалатинске кто-то корректировал и прикрывал здесь в Москве…

— У тебя есть веские основания или это твои домыслы? — обеспокоенно перебил зам. — Потому что если нет доказательств — это…

— Подумай сам, — не дослушал полковник. — Вся операция ЦРУ была построена на том, что наши контрразведчики зайдут в номер Милнера. А ведь они могли и не зайти? Даже не так… они не должны были заходить. Ведь накануне САИ руководство Комитета и кураторы из ЦэКа несколько месяцев вдалбливали нам — никаких провокаций против членов американской делегации. Несмотря на это кто-то отдает приказ направить контрразведчиков в номер Милнера, под предлогом того, что есть информация о каких-то важных документах, которые имеются у американца. Ты только вдумайся в обоснование операции нашей контрразведки. В кейсе установленного сотрудника ЦРУ должны быть какие-то инструкции для какого-то неизвестного нам агента. Ну это полный бред…, — завелся полковник.

— Ну почему бред? — спокойно возразил заместитель, — Вполне возможно, что в Семипалатинск или его окрестности, там много воинских частей стратегического назначения, был переведен действующий агент ЦРУ…

— Да? И для связи с ним используют главного исполнителя операции по срыву САИ… Юра, ты сам себя слышишь? О чем ты говоришь?

— Согласен немного перегнул…

— Да здесь все притянуто… В результате никаких секретных документов у Милнера не оказалось, а те бумаги, что были обнаружены, оказались макулатурой, годной только для растопки печи. При этом бригаду контрразведчиков и сотрудников ОТО, которая осуществляла досмотр и доложила, что в кейсе ничего стоящего нет держали в номере до тех пор, пока там не появился Милнер в сопровождении представителя госдепа и не зафиксировал грубое нарушение женевских договоренностей. Кейс Милнера примитивная ловушка, но она бы не сработала, если бы не тот человек, который отдавал распоряжение о дополнительном тщательном осмотре номера. Вроде как проявлена бдительность, но на поверку предательство. Причем скорее всего распоряжение было устным и следы отдавшего его, найти сложно, хотя число имевших эту возможность ограничено.

— То есть ты хочешь сказать, что кто-то из наших помогал Милнеру? — возмутился Степной.

— Не просто помогал, а координировал операцию ЦРУ — убежденно подтвердил полковник.

— Этого не может быть…

— Я тоже так думал, но факты упрямая вещь.

— Фактов пока никаких, но какая-то логика в этом твоем допуске возможно есть, — допустил Степной.

— Хорошо, хоть с наличием логики в моих заключениях ты согласился, — с иронией отметил Соболев.

— Как же так можно? — искренне возмутился зам.

— Ты, о чем, Юра?

— О предательстве…

— Предательство? — полковник попытался сформулировать. — Предают ради денег или славы… Причем предают все кроме героев, стоиков и патриотов…