Операция «Вариант» (Как закрывается «Ящик Пандоры») Продолжение

– Только что, в Семипалатинске, в гостинице…, – запыхавшись рапортовал зам, – представитель Госдепа США зафиксировал в своем номере наших контрразведчиков, проводивших оперативный досмотр.

– Чего-то подобного можно было ожидать, – спокойно в отличие от зама констатировал полковник, – но как они могли так бездарно подставиться? Создается впечатление, что или они там все ненормальные, или… – Соболев не успел договорить, так как в этот момент зазвонил телефон и из приемной генерала передали указание прибыть в 14.25 на экстренное совещание.

– Говорят, казнь переносится намного легче, чем ее ожидание, – после небольшой паузы произнес Соболев.

– Это кто сказал? – не понял зам.

– Наверное тот, кто это пережил, – отвлеченно посмотрев в окно, заметил полковник.

– Боюсь, и мы скоро это узнаем, – уныло отреагировал Степной.

– А, чтобы избежать этого сомнительного удовольствия… нужно срочно что-то предпринять…, – задумчиво произнес Соболев.

– А что? – невесело усмехнулся заместитель, – намылить получше веревку?

– В принципе любой профессионал должен знать, что каждая ошибка, если ты ее проанализировал и сделал выводы – приближает к успеху, – продолжал философствовать полковник.

– Слабое утешение, особенно если учесть, что никто не собирается давать нам еще одну попытку для исправления ситуации…

– Сколько сейчас в Семипалатинске? – решительно перебил зама Соболев.

– 17.23, – быстро отреагировал зам.

– Срочно свяжись с «Омегой» пусть немедленно начинает операцию «Вариант», – отдал приказ полковник.

– Ох, не хотел я, чтобы нам понадобилась эта операция….

– Нам сейчас нельзя, Юра, – продолжил Соболев с нажимом, – колебаться вместе с линией партии, как сейчас модно говорить, надо спасать ситуацию. У нас просто нет другого выхода. В противостоянии с ЦРУ пропущен серьезный удар и сейчас начинается игра без правил. Мы вынуждены прибегнуть к крайним мерам, чтобы отвести смертельную угрозу, нависшую над всеми достигнутыми и перспективными советско-американскими договоренностями по ядерному разоружению в Женеве.

В это время зазвонил внутренний генеральский телефон, Соболев снял трубку выслушал короткое указание, ответил – «Есть» и собирая папку с документами дал указание Степному:

– Пока меня там будут препарировать любыми путями свяжись с «Омегой», если его не найдешь позвони «Альфе», используй все свои возможности в военной контрразведке. Во что бы то ни стало надо передать «Омеге» сигнал «Эгида».

– Но если через ВКР, то мы засветим его…

– Сейчас это не важно, главное, чтобы он получил сигнал начать операцию.

Соболев шел до кабинета генерала и напряженно думал о том какие идеи можно предложить руководству чтобы локализовать последствия провала контрразведки в Семипалатинске.

«Только бы американцы не раздули этот инцидент в политическую проблему. Надо попытаться свести все к технической ошибке, связанной с нерадивостью местного персонала. Сейчас все будет решаться не в Семипалатинске, а здесь в Москве. Надо попросить генерала, чтобы товарищи из ЦэКа дали указание МИД СССР обратился к посольству США не политизировать ошибочные действия КГБ и дать шанс на дальнейшее проведение САИ. Для этого надо срочно найти компромисс, идти на уступки. Может быть следует дать возможность доступа ученым США к каким-нибудь нашим разработкам? А может быть ПГУ сможет помочь? Например, открыть развединформацию по какой-нибудь восточной или африканской проблеме. Кроме того, можно попробовать договориться, упирая на то, что установленный сотрудник ЦРУ оказался в американской делегации по САИ. Это явное нарушение. Американцы, конечно, попытаются заявить, что он давно не работает на ЦРУ, но это хоть какой-то предлог затянуть их в переговорный процесс и потянуть время. Надо будет предложить эти варианты на совещании. Надо выиграть время, чтобы «Омега» успел осуществить «Вариант».

Начальник 6 управления КГБ СССР генерал-лейтенант Туманов кивнув, вместо ответа на приветствие, продолжал молча ходить по кабинету. Соболев знал, что такое поведение генерала является крайней степенью недовольства и раздражения, поэтому тихо расположившись за столом для заседаний, разложил документы и сосредоточился на формулировке предложений для локализации провала контрразведки. Наконец придя к какому-то решению, генерал резко остановился возле своего кресла и постепенно повышая голос, начал говорить:

– Руководство второго главка довело до сведения членов коллегии КГБ факт провала контрразведывательной операции в отношении установленного разведчика ЦРУ. В известность о подготовке, если таковая велась и проведении самой операции, видимо во избежание расшифровки не ставили никого. Как всегда, контрразведчикам казалось, что все продуманно и отработано, но на месте, все было сделано бездарно, и операция провалилась. Теперь на кону престиж нашей страны и судьба ее мирных инициатив, – генерал немного увлекся, но вовремя осознав, что уже не среди членов коллегии, несколько успокоился.