Операция "Волчье сердце"

Сейчас надо выловить и предупредить Эву, забрать у нее контролирующий артефакт и увезти с бала Алемана — обратно в уютную камеру.

Определившись с порядком действий, капитан снова бросил взгляд туда, где только что видел мастера, но в кругу поклонников ее не отыскал, а потом заметил, как магический дракон сверкнул возле дверей, ведущих на балкон.

— Жди здесь, — бросил капитан Алеману у самых дверей. Раз уж так удачно совпало, он был бы не против выцепить Эву хоть на несколько минут наедине — хотя, конечно, наедине потом будет целая, ночь, но…

С этой прекрасной мыслью, вызвавшей даже улыбку, капитан вышел на балкон и понял, что просчитался — его опередили. Опередил Джуниор Валлоу, при виде которого у Вольфгера все мышцы свело — от дикого желания, но полной невозможности размазать столичного хлыща по стеночке. За последние недели полковник успел достать капитана настолько, насколько не удавалось даже той же Элисавифе за несколько лет. Проверенная годами и многими начальниками тактика — не реагировать — с Валлоу совершенно не работала.

При виде вервольфа глава управления, очевидно, испытал схожие чувства, потому что мгновенно взвился.

— Капитан, какого беса?! Прекратите уже преследовать госпожу Алмию и займитесь делом, наконец! Неудивительно, что от вас нет никакого толка, если вместо того, чтобы работать, вы носитесь за юбками! Не беспокойтесь, дорогая Элисавифа, этот пес вас больше не потревожит… — с этими словами он приобнял в защитном жесте стоящую рядом Эву.

Возможно, Валлоу перебрал с шампанским. Возможно, случайная благосклонность прекрасной женщины сыграла с ним дурную шутку, и он принял то, что было простой вежливостью, за знаки заинтересованности. Возможно, если бы ни то и ни другое, он бы подумал и не позволил себе прямых оскорблений в адрес подчиненного.

Но увы.

А капитанское терпение все же оказалось не безгранично.

Вольфгер ударил коротко и без замаха, но с огромным удовольствием. Взвизгнула Эва. Валлоу неуверенно шагнул и даже не упал — обмяк: сначала подогнулись ослабшие колени, а потом завалилось набок грузное массивное тело. Капитан сжал и разжал кулак, хрустнул костяшками. Слепая волна ярости схлынула так же мгновенно, как и набежала, оставив после себя острое раздражение, ноющую злость и горькое сожаление.

— Вольфгер!

А вот Эва была в ярости. Серый взгляд полыхал и искрился поярче камней на лифе платья.

— Ты что творишь?! — она бросилась к Валлоу, ощупала его, убедилась, что тот жив — и снова взвилась. — Что за плебейские замашки?!

Вопрос хлестнул, как кнутом — наотмашь. Звериная злоба, разбушевавшаяся внутри, которая могла бы подутихнуть от ровного спокойного тона, на рычание ответила рычанием:

— Мы, госпожа Алмия, люди простые, к балам неприученные…

— Не передергивай! — Эва окончательно разбушевалась. — Что ты вообще здесь делаешь? Я прекрасно контролировала ситуацию, пока ты не появился! Я просто вышла на минуту — на минуту! — подышать воздухом, а ты устроил! Где Алеман? Почему ты не с ним? Все же обговорили! Я на своем месте — ты на своем!

И чем дальше она говорила, тем каменнее становилась физиономия капитана. На ней проступало то самое, хорошо известное всем, оловянное выражение, с которым он выслушивал головомойки от начальства.

Она спохватилась, кажется, замолкла. А может быть, просто хотела перевести дух, чтобы обрушить на голову вервольфа новый поток соображений, где и что он сделал не так, и где находится его место. Вольфгер решил, что не хочет этого знать, а потому воспользовался паузой, чтобы протянуть руку и сказать.

— Артефакт отдай.

Эва взялась за кольцо, одновременно с этим с некоторым недоумением вскинув брови.

— Алеман опознал Кевина Ревенбрандта. Дай мне артефакт, я должен вернуть преступника за решетку.

Мастер Алмия стащила кольцо и вложила его в протянутую ладонь, пальцы у нее были ледяные. После этого капитан повернулся на каблуках — четко, как на строевой подготовке, и чеканным шагом покинул балкон. Алеман, нервно переминающийся у стены, радостно вскинулся при его появлении.

Планы поменялись. Сейчас Вольфгер предупредит ребят сопровождения, прибывших с ним и с госпожой Алмией, и Кевина Ревенбрандта придется брать здесь и сейчас, просто по возможности максимально тихо. Потому что завтра капитана уже может не быть на этой должности.

О том, что осталось за стеклянными дверьми, ведущими на балкон, Вольфгер старался не думать.

***

«Бездна! Бездна! Бездна!»

Я сделала два шага к дверям, за которыми скрылся Вольфгер, и тут же себя одернула. Если у капитана сорвало крышу в адрес начальства (не то, чтобы его совсем нельзя было понять), то это еще не значит, что все вокруг должны творить глупости. Оставим эту привилегию бешеному вервольфу!

Да что на него нашло? Что он себе позволяет?

Я рывком развернулась — юбка хлестнула по ногам — и присела рядом с Валлоу.