Опередить дьявола

— Вот и я думал так же. Тогда она мне казалась исчадием зла. Но сейчас я думаю, что просто она поступала так, как считала правильным. — Он спрятал листок в карман. — Я мог быть лучшим отцом, не отдавать столько времени работе — все эти сверхурочные. Можете считать меня старомодным, но я всегда стремился быть первым. Не берись за дело, если не способен довести его до конца. — Он соединил руки и вдавил костяшки пальцев в ладони. — Наверно, я понимал, как это может отразиться на моей семейной жизни. Я пропускал школьные спектакли, забавы с пасхальными яйцами[21]… Вот почему, кажется мне сейчас, дети про меня наговаривали — они таким образом хотели меня проучить. — Он помолчал. — Я мог быть и лучшим мужем.

Джэнис вскинула брови.

— Романы на стороне?

— Нет. Чего не было, того не было. Это говорит о том, что я олух?

— Ну почему же. Скорее о том, что вы… — она последила за тем, как лопаются пузырьки в бокале, — храните верность. Больше ни о чем. Верность долгу. — Возникла долгая пауза. Джэнис отбросила прядь со лба. Ей стало жарко от вина, щеки раскраснелись. — Я могу… я могу вам кое-что рассказать?

— После того как я столько разорялся с вашей подачи, даю вам время на размышление. — Он поглядел на циферблат часов. — Десять секунд.

Шутку она не оценила.

— У Кори есть женщина. Это тянется уже не один месяц.

С лица Проди слетела улыбка, а поднятая рука медленно опустилась.

— Вот те на. Я… мне очень жаль.

— И знаете, что самое печальное?

— Что?

— Любовь прошла. Я его даже не ревную. Все осталось в прошлом. Если меня что-то и зацепило, так это несправедливость.

— Несправедливость — точное слово. Ты вкладываешь во что-то всего себя и не получаешь ничего взамен.

Они молчали, думая каждый о своем. Занавески были раздвинуты, хотя уже стемнело. Через неухоженный двор тянулись полосы палой листвы; в свете уличных фонарей они казались этакими скелетами. Джэнис глядела на них как завороженная. В памяти всплыло нечто подобное в их саду на Рассел-роуд. В далекие времена детства. Когда все казалось возможным, когда еще жила надежда. Весь мир вокруг был полон надежд.

43

Снова моросило. Хотя было еще темно, низкие тучи отяжелели, напитались влагой и словно прижимали к земле ночной воздух. Фли в своей непромокаемой куртке на любую погоду, с поднятым капюшоном, таскала из гаража в машину отцовское оборудование для исследования пещер. Как она могла упустить из виду вентиляционные шахты? Какое-то затмение. Всего в туннеле было двадцать три воздуховода с выходом на поверхность. Четыре из них завалил мощный оползень, итого осталось девятнадцать. Вдвоем с Веллардом они миновали восемнадцать шахт: две в непосредственной близости от паба и восточного входа в туннель, еще шестнадцать в западном крыле. А где же девятнадцатый? Вероятно, решила она, его завалило камнепадом на участке в четверть мили. Однако подробный план, предоставленный в их распоряжение владельцами треста, не оставлял сомнений: канал на всем своем протяжении, за вычетом четырех воздуховодов, свободен от всякого рода мусора.

Стало быть, потерянная шахта находится за границами оползня. Из чего следовал единственный возможный вывод: последняя стена, в которую она уткнулась, пройдя узкий лаз, стена, образовавшаяся в результате камнепада, почти похоронившего старую баржу, не означала конца оползня. Это была предпоследняя стена. Где-то за ней должен быть еще один скрытый участок и еще одна вентиляционная шахта. Ее позиция: пока подразделение подводного розыска туда не заглянуло, туннель нельзя считать проверенным. Они не могут утверждать со всей ответственностью, что угонщик не спрятал Марту — или ее тело — в туннеле.

Она отправлялась на розыски в одиночку — конечно, безумие, но после этой лавины критики и насмешек в ее адрес, хотя бы из чувства самосохранения, до получения каких-то результатов, ей следовало помалкивать. Она засунула в багажник свой рюкзак, бросила высокие резиновые сапоги. Сняв со стропил в гараже костюм для погружения, она задумалась. На отслужившем свое холодильнике стояла продавленная картонная коробка со всякой всячиной. Фли решила в нее заглянуть. Старые маски для ныряния, ласты, стабилизатор с резиной, изъеденной соленой водой. Стеклянная банка с выгоревшими на солнце ракушками. То, что осталось от морских актиний. Допотопная латунная лампа спелеолога с видавшим виды рефлектором.

Она вынула ее и развинтила. Внутри обнаружилось небольшое отделение: генератор для получения ацетилена из карбида кальция и маленький рефлектор, с помощью которого ацетилен зажигался. Она свинтила лампу и порылась в коробке, пока не нашла серовато-белый комок величиной с кулак, завернутый в ветхий магазинный пакет. Карбид кальция. Важнейший ингредиент.

Будь осторожна, Фли. Она услышала из далекого далека отцовский голос. Не трогай. Это тебе не игрушка. И запомни на будущее: эту штуку нельзя мочить. Иначе начнет выделяться газ.