Опередить дьявола

Она выставила руку из воды и заставила себя сосредоточиться на стрелках, наматывающих круги. Из канала впереди не доносилось ни звука. Только мерное кап-кап с деревцев и растений в вентиляционной шахте. Через десять минут она уже стучала зубами, зато к ней мало-помалу возвращалась уверенность. Она развернулась и на четвереньках поползла за рюкзаком. Вода тяжело перекатывалась, не издавая ни звука. Дохлая крыса лениво ткнулась в борт и начала медленно вращаться вокруг своей оси.

Подняв рюкзак над поверхностью, она не спеша вернулась через проем в теплые воды носового отсека баржи. Еще три ползка, и она встала на ноги, опершись на железный корпус. Пригнувшись, она продолжила движение, пока не оказалась в верхней точке носового отсека, где смогла распрямиться во весь рост, задев головой проржавевший, покрывшийся паутиной потолок, над которым была палуба. Она сделала передышку, стоя по пояс в воде, ловя лицом лучики света, пробивавшегося через два отверстия, ощущая кожей собственное дыхание в замкнутой среде.

Из потолка торчал крюк, на него она и повесила рюкзак, чтобы тот не намок. Выудила мобильник, вытащила его из защитного пластмассового футляра, включила и проверила сигнал. Увы. Соответствующая иконка была перечеркнута крест-накрест. Она дышала как можно медленнее, открытым ртом, стараясь не издавать никаких звуков, и тихо приблизилась к отверстиям в корпусе. Сначала боязливо приникла к ним ухом: предоставила воображению поблуждать вместе с эхом по туннелю, опасаясь поймать малейшие признаки того, что она здесь не одна. Потом, дыша все так же с оглядкой, осмелилась приникнуть глазом к отверстию.

Примерно в пяти метрах от нее висела на крюке чуть затененная, массивная сумка для инструментов. Сейчас, имея хороший обзор, она отметила про себя, что на на сумке не видно мха и наносной породы. Ею недавно пользовались. Вчера она не успела разглядеть этих подробностей. Прижавшись всем телом к переборке и высунувшись, насколько можно, в отверстие, она сумела заглянуть в другой отсек туннеля. И увидела размытое светлое пятно. Детская туфелька. Ее охватил настоящий озноб. Вот оно. Марта была здесь. В этом нет никаких сомнений. Возможно, именно тут была изнасилована. А может, и убита.

Фли просунула в отверстие свой мобильник, держа его в вытянутой руке. Развернула экраном к себе.

Нет сигнала. Облизнув губы, задрала голову: остается только люк.

Она выключила мобильник, спрятала в футляр и убрала в рюкзак. Положила руки на потолок. Люк открывался с внешней стороны. Справиться с этим будет потруднее, чем с предыдущим. К тому же он сильно заржавел. Она достала из рюкзака долото и постучала по краям. Посыпалась ржа и угольная пыль, но люк даже не качнулся. Она выудила из гидрокостюма армейский нож и принялась отковыривать ржавчину на стыках, оказавшуюся не в пример твердой. Ей пришлось стать на колени и обернуть нож сухой полой костюма, чтобы лезвие не закрывалось. Заходя в тупик, она била ножом по стыкам, как колотушкой, при этом поглядывая через отверстие, что там делается на палубе.

Расчистив стыки, она для верности трижды ударила по люку долотом. И ничего не добилась. Вроде ржавчины не осталось, так что он должен открыться. Снова раскрыла складной нож и еще разок прошлась по стыку двумя руками для большего упора. Но для такой работы нож оказался хлипковат и в конце концов сломался, рука соскользнула, и сломанное лезвие, пропоров гидрокостюм, вонзилось ей в ляжку.

Нога дернулась вверх, спина выгнулась от боли. Сталь целиком вошла в мышцу, из синей неопреновой ткани гидрокостюма торчала эмалированная рукоять. Забыв про инструкции о первой медицинской помощи, она тут же выдернула лезвие, и нож с лязгом отлетел в грязь. Она осела на полку, расстегнула костюм и забросила на сиденье ноги в тяжелых ботинках, а затем подалась вперед, чтобы стащить с себя обе штанины. Кожа на бедрах была пятнисто-белая, как у замороженного цыпленка, темные волоски нагло торчали. В том месте, куда вошло лезвие, образовалось синеватое пятно. Она слегка надавила большими пальцами с двух сторон. Обозначилась серповидная красная ранка, тут же вздулась, и через мгновение из нее хлынула кровь. Побежала по ноге двумя ручейками, быстро пропитала нижнее белье.

Она поспешила зажать рану обеими руками, закусив губу. Это не бедренная артерия. Иначе кровь ударила бы вверх и обрызгала корабельную обшивку. И все же, только этого ей не хватало. В катакомбах, в такой холод. Она разорвала футболку и прижала к ране, а затем выбленочным узлом завязала сзади на бедре. Распрямила ногу на скамье, руки положила на промежность и, наклонившись вперед, дала раненой ноге максимальную нагрузку.

Довольно долго, как балерина на разогреве, она занималась ногой, через боль, заставляя себя думать о том, как она отсюда выберется.