Опередить Господа Бога

Обо всем этом пан Жевуский несомненно бы думал, лежа под капельницей, если б он вообще о чем-нибудь думал. Но, повторяю, он ни о чем не думал ни тогда, когда Профессор еще сидел, погрузившись в свои мысли, у себя в кабинете, а возле пана Жевуского уже хлопотал анестезиолог, ни несколько часов спустя, когда Профессор, и Эдельман, и Хентковская с радостью следили за скачущим по экрану монитора зайчиком, — ни о чем не думал, так как все время ощущал только одно — боль, и не было для него ничего важнее желания, чтобы боль хотя б на минуту утихла.

И он стал размышлять о том, много ли у него шансов. В горах до сих пор обходилось без несчастных случаев, но этого было недостаточно, чтобы его успокоить, — неизвестно, кто еще мог оказаться на пути, предначертанном ему судьбой. Существуют же злые духи, которые навлекают несчастья на людей гор; перед экспедицией в Эфиопию, например, их злому духу (только потом выяснилось, что это был он сам) достался рюкзак с грузом под номером восемь, но он не захотел его брать, рюкзак взял кто-то другой, было их тогда восемь человек, и вышли они восьмого, и тот, кто взял восьмой рюкзак, соскользнул с автомобильного тента — как, по сей день непонятно: они все спали на этом брезенте, привязавшись веревками. В экспедиции Диренфурта на Монт Эверест один индус умер от истощения, и очередной злой дух был последним человеком, который его видел, — индус, кстати, шел в его куртке. В общем, всю ночь с субботы на воскресенье Вильчковский размышлял о своей судьбе и, хотя думать старался объективно, пришел к выводу, что его жизненная линия ни с чем особо опасным не пересекается, и это его сильно подбодрило.

Четыре барабана в английской машине нужно отрегулировать так, чтобы они работали синхронно, тогда не возникнет натяжения и товар не порвется. Регулировка производится через бесступенчатую коробку при помощи кольца на конусообразной шайбе, и когда товар на барабанах — тесьма для юбок, или резинка, или ремень — имеет необходимую влажность и скорость, а все барабаны идеально между собой синхронизованы, это прекрасно: человек тогда знает, что он полновластный хозяин машины.

Итак, машины были смазаны, барабаны, которые пану Рудному удалось точно отрегулировать, ритмично вращались, и теперь можно было хоть немного подумать о садовом участке, который нужно вскопать, да и хибарку какую-никакую тоже бы не мешало поставить.

Жена говорила ему, что, может, и вправду надо построить домик. Летнюю дачку, все теперь такие строят.

Жена ему говорила, что до сих пор им всегда удавалось получить то, чего больше всего в жизни хотелось: квартиру они обставили супермодной светлой мебелью, только дверцы в «стенке» черные, лакированные, талон на стиральную машину получили сразу, каждый год ездили всей семьей в отпуск, и случая не было, чтобы ей не досталось телятины без костей. Так что наверняка, если б они немножко подсуетились, и домиком бы обзавелись, — так говорила жена, которая до последней минуты, пока не увидела его издалека через приоткрытую дверь реанимационного блока, считала, будто они имеют все, что есть в жизни действительно ценного.

Авторучки принимали только в системе книготорговли. Ни газетные киоски, ни «Канцтовары» не имели права брать у них товар, поэтому они полностью зависели от книжных магазинов. Заведующий книжным магазином мог взять сразу и тысячу, и две тысячи штук, ну и пани Бубнер приходилось делать все, чтобы товар не залеживался.

Инфаркт ее хватил сразу по возвращении с судебного разбирательства (Бубнер осудили на год с заменой тремя годами условного заключения), во время которого, кстати, выяснилось, что ставки были установлены твердые: все производители авторучек давали заведующим магазинов ровно по шесть процентов, то есть примерно десять — двадцать тысяч с каждой партии товара.

В зале суда оказалось, что не только у тех, кто давал, больное сердце. Те, через которых передавались взятки, чувствовали себя еще хуже, один из посредников то и дело клал под язык нитроглицерин, и тогда судья (это была женщина) объявляла на минуту перерыв. «Надо чуть-чуть подождать, пока нитроглицерин рассосется, вы только не волнуйтесь», — говорила она.

В самом же тяжелом состоянии были люди, которые брали, — заведующие книжными магазинами. Один уже перенес инфаркт, судебный врач разрешил ему давать показания только в течение часа, так что судье приходилось все время поглядывать на часы, и ровно через час она прерывала заседание. Надо сказать, что судья действительно очень по-доброму и с пониманием относилась ко всем сердечникам — и к ремесленникам, и к посредникам, и к заведующим магазинами.

Что же касается ее, пани Бубнер, то она тогда еще в медицинской помощи не нуждалась. Инфаркт у нее случился уже после суда, дома, и она даже успела приподняться на носилках и попросить соседа, чтобы тот усыпил таксу, сделал ей самый лучший из возможных уколов.