ОПГ «Деревня»

— Не доведет до добра миграционная политика, — удручающе констатировал эндокринолог, — тридцать три года, как советской власти нет и вот такие вот люди встречаются на Урале. Да у нас в роте узбеки после КМБ устав караульной службы рассказывали, только от зубов отскакивало…

А вышедший из ПАЗика Азат, довольно распихивая по недрам халата флаконы с шампунем от педикулеза, ловко вскочил в седло, повелительно крикнул своему спутнику: «Алга!» — и они резво ускакали в сторону границы с Башкирией, в сторону Могузлов…

Глава 3

К вечеру по деревне поползли тревожные слухи, которые впрочем, тут же подтвердились. Началось всё с врачей, которые загрузили ПАЗик овощами, несколькими тушками куриц, салом, в общем всем, что выделил им Захар Михайлович и поехали, взяв курс на село, а через него и в райцентр, Однако, через два километра, аккурат перед Хазанским логом — насыпь асфальтированной трассы обрывалась, как отрезанная ножом и дальше вместо дороги стеной стоял кустарник. Линия электропередач тоже пропала, со стороны деревни стояли два столба, с которых сиротливо свисали обрывки проводов, а дальше — ни дороги, ни столбов. Эндокринолог Олег, по совместительству водитель, как бывший десантник — слез с насыпи, походил по кустам, констатировал: «Не, мы тут не проедем, поехали обратно, по проселочной на Могузлы уедем». На что не последовало никаких возражений, все хотели домой и каким образом туда попасть — «неважно, хоть через Месяпутово».

Вернулись в деревню, заехали к Захару, рассказали о пропавшей дороге и оставив того в недоумении, и не задерживаясь — попылили по шоссейке на Могузлы, рассчитывая там перебраться на асфальт и прямиком домой, в Сатку. Но и там, проехав пару километров — увидели то же самое, и тут рационалистическое мышление врачей, не склонных к мистике, впервые дало сбой. К тому же, здесь масштаб трагедии был более заметен, рыжая стерня сжатых полей вдоль дороги со стороны деревни сразу после того места, где кончалась дорога и обрывалась линия электропередач — резко контрастировала с обступавшим их неровным полукругом степью с кустарником и смешанным перелеском. А на обочине дороги восседал на лошади их недавний пациент, Азат Айлулла, присматривая за копошившимся у столбов с проводами четырьмя, по всей видимости, соплеменниками, одетыми гораздо беднее.

Четыре их лошади паслись за невидимой чертой, отрезавшей деревню и окрестности от цивилизации, там, где вместо стерни рос кустарник и стеной желтели заросли травы, трое башкир обступили ещё стоящий столб, наблюдали за тем, как один из них деловито тюкал топориком, видимо — намереваясь его свалить. Четвертый заканчивал сматывать провод с уже поваленных двух столбов.

Увидев столб пыли от несущегося по дороге ПАЗика, они было опасливо стали отступать к лошадям, сдернув с плеча луки, но после повелительного окрика Азата, узнавшего странную карету лекарей без лошадей, в которой ему сегодня подарили так вкусно пахнущий шампунь — продолжили работу, время от времени настороженно оглядываясь.

Врачи, внезапно, стали о чем-то догадываться, Марина и акушерка Света не спешили выходить из машины, с оторопью поглядывай на беззастенчивых расхитителей цветмета, а Олег и Толя вышли на дорогу, встречая Азата.

— Азат Айлулла, — укоризненно обратился к нему хирург Анатолий, — что ж вы так варварски провода срезаете, казенная собственность, всё таки!

— Как казенная!? — Внезапно занервничал тот. — Это наша земля! Казенная, это заводы, Сатка, Златоуст. А здесь мы! Хорошая веревка, крепкая, надо забрать, пока с Айле не знают и мордва!

— А какой сейчас год, уважаемый, не подскажете? — вопросил Олег.

— Не знаю, — Азат слез с коня и держа его в поводу, обошел ПАЗик и разглядывал глушитель. — Оседлые мы, отец у меня бунтовщика Емельку воевал с Белобородовым, Сатку жег, я тогда ещё не родился. Верхние Тыги наше становище! А вы кто, когда здесь поселились? Баксы[1] сегодня камлать будет, завтра приедем и всю эту веревку заберем! И гонца отправим, на завод, про вас обсказать!

После этого Азат что-то скомандовал своим, те шустро собрали мотки проводов, приторочили их к седлам и мерно потрусили прочь.

— Это какой-то розыгрыш или постановка, — подумал вслух Толя, — такой дичи просто не может быть…

— Ага, млять, съемочная команда программы розыгрыш лично вот это всё руками перекопала, деревья и кусты пересадила. А Азат, это загримированный Киркоров! — Резонно заметил Олег. — Давайте к своим, в деревню, надо хоть предупредить, а то начнут с проводов, а закончат мародеркой с изнасилованиями. Эти вот, оседлые, с педикулезом.

Олег сел за руль, развернулся и дал по газам спеша озадачить председателя, ещё не переварившего новость о потере дороги к деревне и городу — новыми вводными…