ОПГ «Деревня» – 2

— Хватит места, днем в школе заниматься будут, дома считай только ночевать. — Ксюха примеривалась, куда кого определить, девчонок всех троих на диван можно, если разложить. А пацан пусть печку обживает. — Егор, ты у меня такой молодец! Занимаешься с ним сидишь, другой бы давно им мультики на ноуте включил, чтоб отвязаться!

Егор, посадивший батарею ноута к обеду, отчего и пошел гулять, и сейчас с нетерпением ждавший, когда Марфа затопит генератор — чтоб действительно врубить им мультики, надулся от гордости: «Да, я такой!»

— Я и баню затопил! — Похвалился.

— Молодец какой! — Обрадовалась Ксюха. — Я тогда к маме сбегаю, их же надо переодеть во что-то! Давай занимайся дальше с ними, я недолго!

Ксюша убежала, а Егор с опаской посмотрел на доверчиво уставившихся на него детей: «Кхм, мелкие, а хотите с песиком поиграть! У нас есть офигенный песик, Трезор! И котик!» Ничего не понимающий по малолетству Трезор вилял коротким хвостиком от радости, а Гугл, спрятавшийся на печке — наблюдал за этими игрищами с мрачной уверенностью: «Ненадолго всё это, начнут детеныши по углам гадить или мебель когтями драть — на мороз выкинете!»

Приехавших из Сатки мастеровых Расул поразил кузней: пневматический кузнечный молот, индукционная печь — по гаражу заводские ходили с открытыми ртами. В токарке застыли перед станками, где под руководством Айрата стажировались пацаны. Долго они там не задержались, Айрат попросил на выход: «Посмотрели и хватит, не смущайте парней мне!» В этот же день, после короткой экскурсии — пристроили на производство, работы было много. Шашки, двуручные пилы для лесозаготовки — хватило всем.

Галка давно подступалась, прося заняться ножами, и для своих, и на продажу. Появившиеся новые рабочие руки, привычные к работе с металлом — позволили заняться и ими. Расул переговорил с Борей, чтоб практикантов из учеников приобщил, рукоятки делать и ножны: «Качество у наших ножей отменное, будем элитный сегмент осваивать». Борис согласился, посмеявшись: «Надо финки НКВД сразу клепать, пока бренд не занят!»

Оказалось, что присланные мастеровые с грамотой, мягко говоря — не в ладах. И разница в системах измерений: между принятой здесь и привычной потомкам метрической — не способствовала взаимопониманию. «Вечернюю школу организовывать надо, без вариантов!» — Заключил Расул: «И раз уж детей нашему алфавиту стали учить, надо и метрическую систему продвигать. Я с этими вершками, аршинами и прочими частями организма не дружу, а переучиваться поздно. У нас и техдокументация вся в метрах-килограммах».

По поводу метрической системы спорили давно, почитай — с самого начала. И наконец решили: горно-заводской округ, отданный в управление, новые производства и технологи планируемые к реализации — это шанс начать продвигать привычную систему измерений. «А не то мы вместо прогресса — увязнем и забуксуем на месте, ещё на стадии проектирования. Добро на наш алфавит, если верить газетам — сверху будет, не отвлекайтесь, работайте. Местных тоже по нашему учить будем» — Подвел итог спорам Захар. «Только по вечерам пусть учатся!» — Не преминул вставить Расул: «Они у меня днем мало того, что осваиваются — помогают здорово. Всю черновую работу на них спихнули, и им практика, и у нас времени больше, весна всё ближе и ближе, а мы в кустарщине погрязли…»

На базе школьного корпуса организовали школу рабочей молодежи, вечернюю. В которой преподавали не только будущим заводским мастерам. Отпущенные с завода Корепановым крестьяне поселения вернулись не одни, оказалось, что тринадцати-четырнадцатилетние дети в это время привлекались к заводским работам как взрослые. И если крестьяне справные могли позволить детей не отправлять на заводские работы, то у бедноты выхода не было. Ксения Борисовна ужаснулась, прознав про это: «Вот тебе и работные дома Англии!»

Наведалась к Председателю, обсудили сложившееся положение. Захар подключил Викула с Вахромеем и через два дня десяток гаврошей, повидавших и ямы углежогов, и заводские домны — впервые переступили порог учебного корпуса. Форсили они изрядно, заводские всё таки, а не дяревня лапотная! На перемене их заводила, выйдя за учебный корпус — набил трубку табаком, ловко запалил трут и закурил, поучая своих приятелей: «Дети они тут ишшо, жизни не видели. Кому эта грамота сдалась⁈ А мы вот этими руками», — потряс грязным кулаком с неровно обгрызенными ногтями: «копейку зарабатывали!»

Вышедшей их усовестить и призвать к порядку Мане — пообещал дать по шее, обозвав белобрысой козой. Взбешенная Маня, верно оценив сложившуюся ситуацию — вступать в полемику не стала, дошла до медиков, где в обязательном порядке дежурил кто-нибудь из казаков. Вскоре излишне борзый ровесник Мани был сунут казаком головой в сугроб, курительные принадлежности у него изъяты, а вся компания поставлена перед фактом: учиться никого не заставляют, не хотите грамоту постигать — пойдете работать.