Опьяненные страстью

Себастьян с вожделением смотрел на нее, представляя, как эта женщина отдастся кому-нибудь другому. Он понимал, как опасно представлять себе подобное будущее, но, поскольку судьба Мадлен была ему далеко не безразлична, он был готов научить ее защищаться от мужчин, подобных себе. Мадлен суждено стать известнейшей куртизанкой Лондона!

– У тебя есть выбор. Тебе незачем ложиться со мной в постель – до тех пор, пока ты не захочешь сделать это не из любопытства, а потому, что в тебе возникло желание.

В душе Себастьян вел яростную борьбу с примитивными инстинктами, побуждающими подхватить Мадлен на руки и немедленно отнести в постель. Он дрожал от желания глубоко погрузиться в нее и услышать ответный трепет ее тела, а потом, когда они оба будут лежать рядом, пресыщенные и обессиленные, попросить ее забыть обо всем, что он говорил. Себастьян знал, что ни за какие блага мира не отдаст Мадлен другому. Может, стоит просто поцеловать ее?

Мадлен не подозревала о душевных муках Себастьяна. Глядя в его лицо, она видела лишь отражение досады и непривычную скованность. Какими бы ни были его желания, Мадлен знала, что он воздержится от поцелуя. В ярко-синих глазах Себастьяна мелькнуло сомнение. В ком он сомневался – в ней или в себе самом?

– Прекрасно, месье, – заговорила она, осторожно выбирая слова. – Я бы не хотела показаться невежливой, но согласны ли вы платить мне содержание?

Себастьян вздохнул с облегчением, преодолев опасный миг.

– Само собой. – Он попятился, собираясь положить рукопись на стол. – Если ты внимательно читала мой трактат, то знаешь, что преуспевающая любовница должна быть дельцом в лучшем смысле этого слова. Полагаю, ты уже прикинула сумму?

– Вам решать, каким будет мое содержание.

– Пятьсот фунтов в год. Годится?

Ошеломленное выражение лица выдало Мадлен. Она не рассчитывала и на четверть этой суммы, но понимала, что об этом лучше умолчать.

– Столько вы платите нынешней любовнице?

– Покамест у меня нет любовницы, – объяснил Себастьян и заметил, что Мадлен вздохнула с облегчением. Неужели она опасается соперничества? Или здесь замешаны чувства? Вопреки всем доводам рассудка Себастьян надеялся на последнее. – Иначе я, возможно, был бы более великодушен.

По выражению лица Себастьяна Мадлен поняла, что это испытание, цель которого ускользнула от нее.

– За свои деньги вы требуете слишком малого, месье. Вы не вменили мне в обязанность даже делить с вами ложе. Вы позволите мне все-таки отработать содержание?

Заинтригованный образом мышления Мадлен, он поинтересовался:

– То есть?

– Я могла бы и впредь готовить вам еду.

– К сожалению, на это у тебя не останется времени.

– Может, я сумею помочь вам в работе?

– Но как?

– Вы ученый, вам приходится проводить немало опытов. Я пишу, говорю и читаю по-французски, по-английски и по-латыни. Месье Хорас говорит, что часто вы просиживаете за столом до утра, переписывая набело дневные заметки. Я смогла бы избавить вас от этого труда.

Себастьян растерянно уставился на нее. Как быстро и ловко эта девчонка ухитрилась сунуть нос в каждый уголок его жизни! Всего за пять дней она завела в его доме свои порядки. Чего доброго, к концу недели возьмется объяснять ему суть его собственных опытов. С нее станется.

– Хорошо, но только в том случае, если это не повредит урокам.

Мадлен улыбнулась:

– У меня есть еще одно условие.

– Это меня уже не удивляет.

– Когда учеба будет завершена, я попрошу вас дать мне рекомендательное письмо.

– Зачем, Миньон? – Себастьян невольно улыбнулся.

– Для достижения успеха необходимо, чтобы меня приняли в обществе.

Он рассмеялся:

– После моих уроков весь Лондон и так узнает о твоем существовании.

– Вы чересчур самоуверенны, месье. – Мадлен скептически покачала головой.

Он провел большим пальцем по губам Мадлен.

– Поцелуй меня, Миньон, чтобы скрепить сделку.

Ее поцелуй был легким и кратким, как прикосновение крыльев бабочки. Себастьян обнаружил, что его нестерпимо тянет к ней, и поспешно отпрянул. Если бы эта девочка знала, как она соблазнительна безо всяких наставлений! Когда учеба будет закончена, лондонским повесам придется денно и нощно охранять сердца и кошельки, иначе вскоре и то и другое будет принадлежать маленькой француженке.

В деревню Мадлен направилась сразу после обеда. Солнце еще висело высоко в безоблачном небе, когда Мадлен поднялась на вершину поросшего утесником холма и залюбовалась деревушкой под названием Хайс, приютившейся на берегу пролива. За деревней сверкали в лучах угасающего светила синие воды Ла-Манша.

В кармане Мадлен лежал банковский чек на невообразимо огромную сумму – сто двадцать пять фунтов. Она направлялась в деревню, чтобы послать большую часть денег теткам.

После длительных размышлений над тем, как сообщить теткам о случившемся, Мадлен решила ограничиться коротенькой запиской. Она написала ее по-французски: