Опять ты про свою Грецию!

Нас ждали памятники и прочее. Но Акрополь в столь ранний час был закрыт. Как и Агора, впрочем нас пустили в римскую часть, даже с билетами не стали заморачиваться в столь ранний час. Греки равнодушно относятся к римскому наследию, как и к памятникам османов – мечети, оставленные турками, разрушаются и ветшают. В ранний час не было туристов и мы с котиками, постоянными жителями античных руин, гуляли по дорогам, по которым ходил апостол Павел. На вот той каменной скале – ареопаге – но пытался убедить заносчивых и развращенных эпикурейской философией афинян. У него не получилось, и он отправился в Коринф, который был намного роскошнее Афин. Дочь заползла на отшлифованный миллионами ног ареопаг. Я же ограничилась осмотром снизу. В 90-е греки еще не додумались оплести знаменитую скалу металлическим трапами, как сделали это позже. Дочь спасли только кроссовки на хорошем протекторе. И тут мы увидели туристов, идущих к Афинскому акрополю. Им, как и нам, предстоял подъем наверх по отшлифованным до блеска мраморным ступеням. Я попыталась вдохновить дочь и себя заодно историей греческого героя Манолиса Глеоса, который в 1941 году с товарищем поднялся по стене в акрополь и сорвал фашистский флаг, подняв на несколько часов греческий. Глезос был еще жив и по-прежнему боролся за идеи социализма. Ушел из жизни он в 2020, в возрасте 98 лет. Но еще больше вдохновила двенадцатилетнюю отроковицу группа русских туристов (тогда наши люди путешествовали по Афинам организованно с гидом) – девушки на шпильках бесстрашно шли на штурм акрополя, а он даже венецианцам в 17 веке и туркам в 15 дался непросто. Руссо туристо, точнее русских туристок, легко опознать по каблукам. Англосаксы шагали по античным руинам в тяжелых спортивных ботинках и толстых белых носках, вне зависимости от пола и возраста. В маленькой гавани Агиа Галини мы сидели в кафе, и тут к пирсу причалил катер, из которого выпорхнула дама в вечернем платье и туфлях на высоченной шпильке. За ней вывалился мужчина в белой рубашке. Все с удивлением повернулись к ним, время было не совсем вечернее. И тут мы услышали родную речь:

– Вова, где тут бич?

Это были наши! Зря Стелиос говорил, что мы первые русские в их древнем поселении. По-русски с нами любил поболтать молодой болгарин из пиццерии. У Стелиоса в апельсиновых рощах трудились белорусы. Все они были милыми хорошими людьми.

В Афинах русские, точнее бывшие русские, волею судеб оказавшиеся гражданами Греции, вели себя агрессивнее. Они высматривали русских у подножия акрополя и предлагали свои услуги гидов, отвязаться от них было непросто, они долго убеждали, что без них нам в Афинах никак не выжить и ничего не понять. От этих гидов еще можно отвязаться. На островах любители русской речи ведут себя еще агрессивнее.

Как-то раз я заблудилась в Ираклионе (большой город по греческим меркам). И зачем я сама себе сказала «Черт возьми!»? Тут же он и появился, он сразу предложил помочь мне и даже завести в хорошее кафе. Он прекрасно говорил по-русски, как вы понимаете, он был понтийским греком, то есть почти русским, и знал Ираклион как свои пять пальцев. И действительно, скоро мы оказались у венецианского фонтана, где я уже могла ориентироваться. Но мой случайный спутник не собирался меня отпускать. И потащил меня в кафе у фонтана. Там, по его словам, была лучшая кухня, какую вообще можно представить в Ираклионе в частности и на Крите вообще. Хозяин с грязноватыми руками и не очень чистыми скатертями принял меня радушно. Даже новую скатерть постелил. Сам себе удивился. И обменявшись взглядами с моим провожатым, подал мне меню на русском языке. Набор оказался из придорожной закусочной – пита-гирос, сувлаки вчерашнего дня (судя по виду), бургер, пиво. И лимонад. Ну что еще надо уставшему путнику?

– А стакан вина?

Хозяин захлопал глазами, показывая на холодильник с пивом.

– А рыба?

– Сегодня нет, – вывернулся он из положения, с подозрением поглядывая на моего сопровождающего. Кажется, его осенила мысль, что он совершенно зря постелил свежую скатерть в своем абсолютно пустом заведении. Я поблагодарила и оставила его в недоумении: ну чем мне фаст-фуд не понравился. Но моего спутника такой расклад не устроил. Он пошел со мной, объясняя, что я права и мы можем зайти в другое кафе, там мне точно понравится.

– Да не хочу я есть!

– Тогда с тебя двадцать евро, – дружелюбно сообщил он мне, – Я же на тебя время потратил, водил, гулял, а ты не захотела есть.

– Двадцать евро за что?!

– За мои услуги, – улыбнулся он золотым зубом.

– Отвяжись, – сказала я строго, хотя и с сомнением, ибо на улице не было никого, что делать – сиеста.